Отчаянный холостяк

В целом крыле? Черт побери, значит, еще один огромный особняк. Джошуа постоянно забывал, что его предки получили титул в начале восемнадцатого века.

– Мне интересно, а Шеридан к сезону приедет? Будет посещать мероприятия?

– Мы не уверены. – Гвин отвернулась. – На каком-то этапе ему потребуется жена, так что он вполне может начать ее поиски прямо сейчас. Но кажется, что он не торопится.

– Разве можно его за это винить? Если его ждет перспектива оценки всех – как вы сами выразились – «ходячих банков» в высшем обществе, то он, вероятно, и не горит желанием начинать. Лишь немногим мужчинам нравится быть охотниками за богатыми невестами, несмотря на то что думают женщины.

Гвин с любопытством посмотрела на него.

– Правда? Вы не считаете себя… охотником за богатым приданым?

– С чего бы? В отличие от вашего брата, у меня нет недвижимости, которую надо содержать.

Больше он ей ничего не будет говорить. Гвин не нужно знать про его надежду вернуться в морскую пехоту. Он может скрывать то, что хочет, не хуже ее, а то и лучше. И она об этом вскоре узнает.

Гвин еще какое-то время молча смотрела на него, потом вздохнула.

– К счастью, мы сами не будем никого принимать и не будем устраивать никаких вечеров, потому что у мамы продолжается траур. Значит, никакие сплетни про особняк Эрмитэджей не пойдут. Не хочется, чтобы говорили о том, сколько комнат у нас закрыто, даже в светский сезон.

Джошуа кивнул. У него не было настроения вести с ней светские беседы.

«Ты и есть ворчун. Она правильно тебе говорит, что ты вечно ходишь хмурым».

Да, он такой. Плевать. И на нее плевать.

Глава 7

Гвин проснулась слишком рано. Обычно так и случалось в первый день после возвращения в Лондон. Возбуждение от нахождения в городе было фактически ощутимым, и она просто не могла спать. Но сегодня у нее имелся и дополнительный повод для бессонницы. Она наконец научится стрелять! Гвин с трудом сдерживалась, чтобы не вылезти на крышу и не объявить об этом всем.

Вместо этого она соскочила с кровати и оделась в свою любимую амазонку[11]. Горничной, которая помогала ей облачиться в этот костюм для верховой езды, она сообщила, что едет кататься верхом с майором Вулфом, и с ними отправится конюх. Все будет прилично и подобающе. Гвин специально сказала горничной про конюха. Затем она спустилась по лестнице на завтрак, пока еще не пробило девять утра. К ее удивлению, слуга, накрывавший на стол, сообщил ей, что Джошуа не только позавтракал, но и уже отправился на прогулку.

– Я удивился, на самом деле удивился, миледи[12], – признался ей слуга. – Я не думал, что майор захочет отправиться на прогулку, с его-то ногой.

– На самом деле он очень много ходит пешком, – сообщила Гвин. – Очевидно, это помогает ему расслабить икроножные мышцы. – Когда Гвин заметила, что слуга смотрит на нее с плохо скрываемым удивлением, она добавила: – Мне кажется, что это упоминала его сестра.

Слуга улыбнулся, выражение его лица изменилось – он больше не удивлялся.

– Упоминание вами сестры майора, миледи, напомнило мне о том, что герцогиня вчера удостоила нас визитом и оставила сообщение для вас и хозяйки. Она собирается сегодня вечером навестить вас вместе с герцогом. Я должен отправить ей записку, если вам это неудобно.

– Нам удобно, спасибо.

Слуга кивнул, потом отправился ей за кофе.

А ее мысли вернулись к Джошуа. Интересно, а почему он сегодня утром отправился на прогулку? Ведь ему же нужно сохранять силы для поездки верхом. На самом деле Гвин вчера была поражена, узнав, что он может ездить верхом, поскольку она никогда не видела его на лошади на территории поместья. Но если женщины могут ездить в дамском седле, то и Джошуа вполне может ездить с одной здоровой ногой. Это логично и понятно. Принцип тот же самый.

– О, Гвин, я так рада, что ты уже встала! – воскликнула ее мать, появляясь в дверном проеме. – Элиза хотела с тобой поздороваться перед тем, как отправляться за покупками.

Гвин встала. Как и всегда, она была рада увидеть вдовствующую графиню Хорнсби, которая будет представлять ее и Беатрис высшему обществу. Хотя Гвин очень жалела, что этого не сможет сделать мама, леди Хорнсби стояла второй после матери в списке ее предпочтений.

– Гвин, дорогая моя! – воскликнула леди Хорнсби, заходя в комнату вместе с матерью Гвин. – Как я рада наконец видеть тебя не в черных траурных одеждах! Пурпурный цвет тебе очень к лицу – ты просто светишься в этой амазонке!

– Спасибо, – сказала Гвин и поцеловала леди Хорнсби в щеку, на которую были идеально наложены румяна.

Гвин только надеялась, что Джошуа посчитает ее новый костюм для верховой езды привлекательным. Ей до сих пор было не по себе, оттого что он так ее целовал, а теперь опять казалось, что она не производит на него никакого впечатления. Джошуа на нее просто не реагировал, как и раньше.

Леди Хорнсби поправила свои седые волосы, которые были аккуратно завиты и обрамляли очень модный тюрбан розового цвета.

– Как жаль, что у меня не вьются волосы. Мне бы твои кудри, Гвин! Моя горничная часами занимается созданием моей прически.