Отдел убийств: год на смертельных улицах

Гарви сдается, оставляет копию на столике. Наверху, в комнате Винсента Букера, уже выдвигают ящики и переворачивают матрас. К этому времени приезжает Дэйв Браун, старший по убийству Букера, и трое детективов медленно и методично обходят комнату. Браун потрошит комод парня, а Гарви приподнимает каждую плитку на потолке и проверяет на ощупь, не спрятано ли что-нибудь там. Кинкейд разбирает шкаф, прерываясь, только чтобы пролистнуть порножурнальчик, заныканный на верхней полке.

– Им нечасто пользуются, – смеется он. – Всего две страницы слиплись.

Они срывают джекпот меньше чем через пятнадцать минут, когда вынимают пружинный блок двуспальной кровати и приставляют к длинной стене комнаты, найдя под ним запертый металлический ящик для рыболовной снасти. Гарви с Брауном осматривают все найденные связки в поисках ключа от маленького навесного замка.

– Вот этот.

– Нет, великоват.

– А может коричневый рядом?

– В жопу, – говорит Браун. – Я открою эту срань с одной пули.

Кинкейд и Гарви смеются.

– А при себе у него ключи были?

– Вот они.

– Тогда, может, этот?

– Нет, попробуй серебристый.

Замок открывается, а в ящике обнаруживается несколько связанных упаковок с целлофановыми пакетиками, карманные весы, немного налички, небольшой объем марихуаны, приличная коллекция выкидных ножей и пластмассовая мыльница. На аккуратно раскрытых ножиках нет красно-бурых следов, зато в мыльнице хранится где-то десяток пуль 38-го калибра, причем большая часть – извращенные плосконосые.

Когда детективы уже практически готовы уезжать, Гарви приносит ножи и мыльницу мамаше Букер, по-прежнему сидящей в черно-белых лучах ящика.

– Просто показываю, что мы забираем с собой. Чтобы потом не было претензий.

– Что это у вас?

– Это ножи, – говорит Гарви, – а в мыльнице – патроны.

Женщина недолго осматривает содержимое мыльницы, уделяет секунду-другую тупоносным свинцовым комочкам того же типа, каким не далее чем в десятке кварталов отсюда прикончили ее отдельно живущего мужа, отца ее детей. Того же типа, каким убили мать двоих детей в доме за углом.

– Вы их забираете с собой?

– Да, мэм.

– Зачем?

– Это улики.

– Ну, – говорит женщина, снова отворачиваясь к телевизору, – вы же потом их ему вернете, да?

Благодаря ордеру на дом Букера Гарви стоял в одном шаге от превращения красных имен на стороне Д’Аддарио в черные, но, как ни иронично, Винсент Букер – если правильно разыграет карты, – не станет целью семнадцати дней расследования. А только самым слабым звеном в байке Роберта Фрейзера.

Половину победы дали обычные обходы: Гарви с Кинкейдом проверили все до единого пункты показаний Фрейзера и среди прочего обнаружили, что его алиби в виде вечеринки немногого стоит. Его вторая любовница, Дениз, явно не была готова пойти ради своего мужчины на все; она сходу вспомнила, что в ночь убийства Фрейзер ушел с вечеринки после ссоры, около одиннадцати. Еще она сказала, что Винсент Букер приходил в проджекты не один раз, а два; во второй раз Фрейзер ушел вместе с ним и не возвращался до утра. Дениз это запомнила, потому что спала в ту ночь одна и в расстроенных чувствах. Она планировала вечеринку целую неделю, закупилась омаром, чесапикскими голубыми крабами и кукурузой. А Фрейзер все испортил.

Она даже призналась, что Фрейзер хранит у нее дома на Эмити-стрит револьвер 38-го калибра, и далее ужаснула детективов тем, что прячет заряженное оружие в ящике для игрушек в спальне детей. Сейчас там пистолета нет, успокоила их она; Фрейзер заходил неделю назад и забрал – боялся, что она испугается и выдаст оружие полиции.

Еще детективы узнали, что Фрейзер не явился на работу в Спэрроус-Пойнте на утро после убийства, хотя сам заявил, что не стал входить в открытую квартиру Лины как раз из-за того, что опаздывал на работу. А также он не сдержал слово и не принес свой 38-й. Гарви удивлялся, зачем он признался во владении оружием или, если уж на то пошло, зачем вообще общался с полицией. Викторина: ты только что грохнул двух человек и нет ни улик, ни свидетеля, которые могут связать тебя с преступлениями. Далее ты: А) Молчишь в тряпочку, Б) Приходишь в отдел убийств и врешь с три короба?

– Единственный ответ, – размышлял вслух Гарви, печатая ордер на обыск дома Винсента Букера, – что от преступлений тупеют.

Еще больше версию Фрейзера подкосило появление новой улики – прорыва, зависевшего в равной степени и от упорной работы, и от удачи.