Отдых и восстановление (СИ)

Впрочем… не моё дело. Он сам предложил ей колечко, сам и расхлёбывает теперь.

И не знаю, о чём говорили помощница вязовской сеньоры с гувернанткой, а мы с Дромаром обсуждали наши светильники, понятно. Вернее, он спрашивал, сколько кристаллов для ламп и ночников я смогу зачаровать без вреда своему здоровью.

— Один-два в день, если не будет никаких более срочных дел, — подумав, сказала я. — Мало, я знаю. Предложите Ренате Винтерхорст подзаработать, мастер Дромар: она же наверняка всё ещё должна Ильфердину за свою долю в усадьбе. С её силой и опытом, она пять-шесть штук зачарует не в неделю, а в день.

— Она настолько сильнее вас? — недоверчиво спросил он.

— Сильнее и опытнее, — подтвердила я. — Я против неё как мышь против кошки.

— И тем не менее, выиграли поединок.

— Отчасти она меня просто недооценила, а это всегда опасно. Отчасти я выиграла потому, что воспользовалась заклинанием магической школы, в которой Рената плохо разбирается. В Срединных землях маги редко противостоят другим магам, мастер Дромар. Мы не привыкли всерьёз опасаться друг друга. У нас хватает других недоброжелателей.

Он кивнул и рассеянно поправил медвежью шкуру, которой мы закутали ноги (одной на двоих, потому что одну подстелил под себя сир Кристиан и просто потому, что так было теплее; гном даже не спросил, удобно ли это и не повредит ли моей репутации: где приличия — и где лёгкий, но с кусачим восточным ветром морозец?). Снежинки летели мелкие и редкие, так что мы даже не опускали кожаные шторы, солнце бледным диском просвечивало сквозь облака, деревья вдоль дороги красовались в кружевных палантинах, и я с чего-то вдруг подумала, что за целое лето так ни разу в здешний лес и не выбралась, дочь травницы называется. И если всё-таки останусь, то потребую у Меллера хотя бы два-три дня настоящего отдыха. Как там называли озерцо, куда местные мальчишки бегают рыбачить? Миска? Плошка? Что-то такое… кухонное. Прогуляться хотя бы до него и пожить там, в лесочке у озера, денёк-другой в хорошую погоду.

— По поводу этих кристаллов, из которых руны будут тянуть магию, — проговорил меж тем Дромар, закончив подтыкать шкуру с левого бока, чтобы под неё не задувало: ветер как раз налетал короткими злыми порывами преимущественно с той стороны.

— Да?

— Если они будут лежать в стальном ящике, они дольше будут сохранять свои свойства?

— В общем… да. — Я, чуть помешкав, покивала, потому что именно такая мысль мелькала было и у меня, но я отвлеклась и тут же забыла про настолько простой способ погасить светильник. — Не вечно, разумеется, а…

— Как кубок, накрытый крышкой?

Я рассмеялась. Негромко, чтобы не разбудить сира Кристиана.

— Пожалуй, так, — сказала я.

— И если вынуть кристалл из светильника и убрать его, к примеру, в несгораемый шкаф, то руны перестанут тратить его магический заряд?

— Теоретически — должны, — не очень уверенно ответила я. — А на практике можно проверить в первой же партии.

— Обязательно, — подтвердил Дромар.

— Но погаснет светильник не сразу, — предупредила я. — На какое-то небольшое время остатков магии ему должно хватить. Ненадолго, не больше часа.

— Я учту это.

Снег заровнял кочки и колдобины, экипаж мягко покачивался на рессорах, левый бок мне грел Дромар, а ноги — медвежья шкура, и я подумала, что надо бы и теперь, не дожидаясь будущего лета, выбираться временами хоть куда-нибудь. Сколько можно сидеть за расчётами и чертежами? Успею ещё ссутулиться, окончательно растолстеть и испортить зрение. Когда Меллер соберётся к Огрову Пальцу, например, надо будет напроситься с ним. Уже после праздников, ясное дело.

— Господин Стрега пытался расспрашивать меня о вас, — сказал Дромар неожиданно.

— Лоренцо? — удивилась я, невольно отметив это «пытался».

— Да. Я был несказанно изумлён тем, что сведения о сестре по гильдии он собирает по настолько далёким от неё источникам.

— Ох, каковы бы ни были условия нового контракта, — вздохнула я, — надо мне всё же уезжать отсюда.

— Или взять у моего отца лен и попросить его найти вам жениха из младших сыновей, — пробурчал сир Кристиан из-под своего плаща. — Тогда остальные претенденты сами отстанут.

— А вы спите себе, спите, — неодобрительно сказала я. — Нечего подслушивать. Вдруг я в любви мастеру Дромару объясняюсь?

Лицо Дромара выше бороды и без того раскраснелось от холодного ветра, но тут он просто полыхнул.

— Сира Вероника! — только и сказал он, но сколько же в этих двух словах было упрёка, обиды и смущения… и интереса?

— Прошу прощения, — повинилась я. — Кстати, мастер Дромар, вы женаты? А то я и вправду испорчу вам отношения с супругой своими дурацкими шуточками.

— Я вдовец, моя бесценная госпожа.

— О… простите.

— За что? Вашей вины в том уж точно нет. Наши женщины умирают в родах куда чаще, чем вы. — Он задумчиво покачал головой. — Я первое время Наверху не переставал ужасаться тому, как человеческие жёны до последнего хлопочут по хозяйству, а то и работают в поле. Если бы мы относились к своим женщинам с таким же пренебрежением, наш народ давно бы исчез из этого мира.