Отдых и восстановление (СИ)

— И никаких новых идей? — чуть ли не с надеждой спросил Людо.

— Никаких, — морщась, подтвердила я.

— Тогда у меня есть идея, — сказал он, интимно понижая голос, хотя нас и без того подслушивать было некому.

— И я даже догадываюсь, какая.

— И что ты об этом думаешь?

— Что мне нужна ванна, — мечтательно проговорила я. — С пеной до потолка. И с тобой, конечно.

В Вязы я, понятно, вернулась уже после тамошнего ужина. Я бы с удовольствием осталась в доме Каспара, а не брела обратно в крепость, поскальзываясь на брусчатке, начавшей к вечеру прямо на глазах затягиваться ледком, но меня ждала обычная вечерняя повинность. Очередной переводной имперский роман мы на днях закончили, так что покамест сидела я с мандолиной, то просто наигрывая, то отвечая на вопросы дам и девиц о странах дальних и не очень.

Клементина, кстати, вернулась, пока я была у Людо. Привезла две вазы для храма и кружку для меня — большую, удобную, расписанную сказочной красоты пейзажем (похоже, она уже по-настоящему освоилась с красками, меняющими от нагревания цвет). Даже жалко было пользоваться: посуда, что ни говори, неизбежно бьётся, трескается от перепада температур, облезает, а зимний лес под полной луной очень хотелось сохранить в первозданном виде. Я, справившись с удивлением, поблагодарила, а Клементина, дёрнув плечом, ответила, что не любит оставаться должной. Что ж, это я могла понять легко, а отправленная мною в замок записка на большее, чем кружка, и не тянула. Что бы там ни думал об этом господин барон.

А вазы были из тех, что к Весеннему равноденствию ставят на алтарь Канн: где-то, поюжнее, с первоцветами, а где-то, где климат суровее, с веточками тополей или ив, заранее постоявшими в тёплом месте, чтобы выпустили листочки.

— Надо бы уже веток нарезать, — озабоченно проговорила Аларика, вертя в руках одну из ваз. — Пора уже.

— И цветов наделать из лоскутков и остатков бисера, — кивнула сира Катриона, тоже разглядывая вазу, парную той, что взяла Аларика. Расписаны они были по-разному, одна — цветами, другая — плодами, символизируя, надо думать, дары Канн, получаемые по мере их поступления. Или оба Равноденствия. — Вон сира Клементина какая умелица…

— Да уж, — слегка завистливо протянула Аларика, — как все в том году на ветки с её цветами после проповеди накинулись — я даже ойкнуть не успела, не то что и себе цветочек выбрать. Сира Вероника, а вы умеете цветы из лоскутков сворачивать?

— Нас учили, — поморщилась я, — но вы же знаете, из какого места у меня руки растут.

— Каждому своё, — примирительно сказала сира Катриона. — А вы не попро’сите у Росса крахмала немножко? С крахмалом цветы лучше форму держат.

— А у господина Рамона щипцы для завивки есть, — не очень уверенно вставила Клементина. — Ими удобно форму лепесткам придавать, и клейстер они заваривают прямо-таки насмерть.

— Тогда надо ещё у мастера Дромара купить с десяток локтей тонкой проволоки, — предложила я. — Самой тонкой, какая найдётся.

Дамы с готовностью закивали, но из последующего обсуждения как-то получилось, что просить должна буду я. И крахмал, и проволоку тоже (договариваться с Рамоном по поводу его щипцов собиралась всё-таки сира Катриона).

— А булочки на праздник у вас тут тоже «жаворонками» называются? — спросила я, потому что разговоры про лоскутки и клейстер мне быстро надоели. — С глазками из сушёной вишни, да? А то мне одна моя однокурсница рассказывала, что у них раскатывают круглые лепёшки из сладкого теста, режут ножом края так, чтобы сделать бахрому, а на середину насыпают очищенных семечек. «Подсолнушки» это у них зовётся. А в Империи к Весеннему равноденствию пекут блинчики, целые горы — со сметаной, с мёдом, с вареньем, с начинками от рубленого мяса до копчёной рыбы…

— Блинчики с копчёной рыбой? — изумилась Аларика. — Канн милосердная! Как они это едят? А на Лазурном берегу?

В общем, никому моя музыка не понадобилась, потому что весь вечер я, едва не охрипнув, рассказывала, где как отмечают Весеннее равноденствие и что к нему готовят.

========== Глава восьмая, в которой магесса и жрица строят теории заговора ==========

Клементина сама очень хотела вручить жрицам свои подарки к Равноденствию. Сира Катриона, в общем, могла доехать и верхом, однако отец Вернон неуверенно посмотрел на Клементину и сказал, что в принципе править умеет, но если в двуколке будет сидеть беременная женщина, он не рискнёт взяться за вожжи. Сама же Клементина тех вожжей отродясь в руках не держала, и пришлось ей остаться, потому что требовать, чтобы ради неё заложили не двуколку, а шарабан она, понятно, не осмелилась: будь она хоть сто раз фаворитка баронского сына, в крепости сиры Катрионы она оставалась всего только гувернанткой. А я опять попросила разрешения взять Золотинку, и отправились мы втроём.