Читаем Отечество. Дым. Эмиграция. Книга 1. Русские поэты и писатели вне России полностью

Среди русских писателей-эмигрантов в Чехословакии Чириков был заметной и уважаемой фигурой. Его произведения переводились на чешский язык, на русском же языке публиковались в пражских эмигрантских изданиях. В Чехословакии была им написана последняя часть начатой в России автобиографической книги «Жизнь Тарханова». В сборник «Красный паяц: Повести страшных лет» (Берлин, 1928) вошли рассказы о Гражданской войне. Ужасы революционного времени, Гражданской войны, белого и красного террора получили отражение в романе «Зверь из бездны: Поэма страшных лет» (Прага, 1924), который писатель посвятил чешскому народу «в знак глубокой благодарности за то, что братский народ дал мне приют и возможность написать эту книгу». Роман вызвал огромный читательский интерес и бурную полемику в прессе.

В январе 1927 года в Праге отмечалось 40-летие литературной деятельности Чирикова. Сам он не считал возможным продолжать ее: «Все в прошлом. Настоящего точно нет. Конечно, много сюжетов дать может и эмиграция, но не хочется и не можется шевелить и бередить наши язвы и наши страдания». В 1928 году он закончил работу над воспоминаниями.

Резко отзывался о Ленине и Горьком («сперва друг, а потом непримиримый враг»). Спорил с эмигрантами, обвинявшими во всем Керенского, тогда как Временное правительство, впустившее в Россию Ленина – «троянского коня», «имело в своем составе столько излюбленных мужей разума, среди которых был и испытанный политик и историк Милюков».

Чириков возлагал ответственность за большевистскую революцию на правительства Александра III и Николая II, «все время державших котел государственной машины под давлением революционных паров и никогда вовремя не открывающих предохранительных клапанов», в частности, не решивших вопрос о земле, не приобщавших народ к гражданской жизни, оставляющих его в «искусственном невежестве».

Чириков ушел из жизни 18 января 1932 года. На Ольшанском кладбище в Праге были торжественные похороны, и в них принял участие премьер-министр Чехословакии. Похоронен Чириков рядом с русским храмом.

Айхенвальд: мастер литературных силуэтов

Юлий Исаевич Айхенвальд (1872, Балта Подольской губернии – 1928, Берлин). Литературный критик. Автор многих книг, но главная из них – «Силуэты русских писателей» (1906–1910).

«Юлий Айхенвальд – эстет. Он говорит и пишет красиво. Даже чересчур красиво. Он интеллигент. И сутуловатые плечи у него интеллигентные, и узкая грудь, и худая длинная шея, и тонкие пальцы с белыми ногтями, и невыутюженные брюки, и высокий крахмальный воротничок, и медная запонка, сверкающая из-под черного галстука, неумело завязанного» (А. Мариенгоф. Мой век, мои друзья и подруги).

«Юлий Исаевич был очень замкнут, очень весь “в себе”… Он писал о писателе так, как видел его в своем уединенном сердце, только так, и в оценках был столь же горяч, столь же “ненаучен”, как сама жизнь… Как все страстные, он был и пристрастен. Возвышал Пушкина и Толстого, резко не любил Гоголя и Тургенева. Театр отрицал вполне. Не выносил Белинского. Одна его черта вполне ясна: никогда не обижал слабых, молодых, неизвестных. Напротив, старался поддержать. Но “кумиры” повергал… В нем была горечь, тот возвышенный экклезиастовский пессимизм, который можно не разделять, но мимо которого не пройдешь…

Аристократ, всю жизнь работал и всегда ходил в потертом пальто, и деньги презирал, и аскетически жил. Но никакой хам не мог его заставить облобызать себя. Да, он сильно умел любить и ненавидеть, как следует… Он спокойно голосовал один против всех. Это, кажется, была и в жизни излюбленная его позиция: именно один, именно наедине с собою, своим сердцем» (Б. Зайцев).

Знаменитые айхенвальдовские «Силуэты» написаны методом «принципиального импрессионизма», в основе которого были отказ от претензий на научность литературоведческого анализа, утверждение невозможности науки о литературе, ибо литература «своей основной стихией имеет прихотливое море чувств и фантазии… со своей изменчивостью его тончайших переливов…». Писатель, по Айхенвальду, «Орфей, победитель хаоса, первый двигатель, он осуществляет все мировое развитие. В этом его смысл и величие».

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 знаменитых анархистов и революционеров
100 знаменитых анархистов и революционеров

«Благими намерениями вымощена дорога в ад» – эта фраза всплывает, когда задумываешься о судьбах пламенных революционеров. Их жизненный путь поучителен, ведь революции очень часто «пожирают своих детей», а постреволюционная действительность далеко не всегда соответствует предреволюционным мечтаниям. В этой книге представлены биографии 100 знаменитых революционеров и анархистов начиная с XVII столетия и заканчивая ныне здравствующими. Это гении и злодеи, авантюристы и романтики революции, великие идеологи, сформировавшие духовный облик нашего мира, пацифисты, исключавшие насилие над человеком даже во имя мнимой свободы, диктаторы, террористы… Они все хотели создать новый мир и нового человека. Но… «революцию готовят идеалисты, делают фанатики, а плодами ее пользуются негодяи», – сказал Бисмарк. История не раз подтверждала верность этого афоризма.

Виктор Анатольевич Савченко

Биографии и Мемуары / Документальное