Отель с привидениями

В последние несколько минут нашей беседы я заметил, что стеклянная дверь справа чуть приоткрылась, и стало видно господина, лениво цедившего вино и курившего послеобеденную сигару. Прохладный вечерний ветерок манил выйти, и господин с сигарой отодвинул стоявший перед ним золоченый столик и неторопливо направился к галерее, продолжая курить. С губ его, над которыми топорщились соломенного цвета усы, не сходила слащавая улыбка, а кроме того, он постоянно держал руки в карманах брюк, отчего те казались широкими, как турецкие шальвары. Какое-то время он смотрел вниз, во двор, с неизменной улыбкой прислушиваясь к разгоревшемуся спору, затем медленно двинулся к тому месту, где стоял я, и, низко поклонившись, спросил, не буду ли я так любезен и великодушен, чтобы позволить ему прикурить сигару. Он был так неловок, что дал своей сигаре потухнуть. Просто удивительно, ведь я видел, как минуту назад он с самым таинственным видом потихоньку погасил сигару о стену. Теперь мне стало понятно зачем. Он гораздо больше расположил бы меня к себе, если бы открыто, без всяких уловок высказал желание познакомиться. Приятный вечерок, заметил он, усердно раскуривая сигару. Он полагает, что я тоже жду прибытия большого дилижанса. Нет? Соблаговолю ли я простить ему ошибку? Ведь в пропыленной гостинице, кажется, все до единого проявляют удивительный интерес к передвижению этой махины.

– Эти господа, – добавил он, глядя с презрительной улыбкой вниз, – находят удовольствие в таких разговорах. Бедняги! Не знают других развлечений, ха-ха! – Смех его был неприятен – слащав и неискренен. – Вы давно здесь? – продолжал он. – Я уже два дня.

– Я приехал только сегодня вечером, – довольно сухо ответил я.

– Два дня. Поверьте мне, два убийственно долгих дня. Да я не протянул бы здесь и четырех часов, если бы не вон та малышка – Фаншонетта. Настоящая нимфа.

Я подумал, что манеры этого господина мне настолько не по вкусу, что впору повернуться и уйти к себе в комнату, как вдруг послышался далекий стук колес и слабый звон колокольчика.

– Слушайте! – сказал он. – Вот он едет, дилижанс 1а désirée, la bien aimée![16] Посмотрите, эти парни внизу пришли в полный восторг!

Поразительно, какое презрение вызывали у него толпившиеся во дворе люди! Они же тем временем все двинулись к въездным воротам, так что не оставалось сомнений в том, что дилижанс появился. Мощные удары копыт, сотрясавшие двери из толстых досок, и ржание служили знаком, что свежая подстава лошадей тоже знает о прибытии дилижанса и в нетерпении ждет, когда ее выведут. Сама хозяйка издалека услышала шум и теперь спешила из своей комнаты по широкой лестнице во двор. Внезапно по всему дому распахнулись решетчатые окна и отовсюду высунулись любопытные лица; люди напряженно вслушивались. Шум приближался, звон колокольчиков превратился в переливчатую мелодию; слышался мощный цокот копыт, веселые крики кучера, подбодрявшего лошадей, время от времени он дул в рожок: затем совсем близко звон и тяжелый топот смешался с глухим стуком. Толпившиеся в воротах люди вдруг разделились на две части, и в проходе появились две покрытые пылью крепкие лошади, причем у правой, превосходной буланой масти, на задней ноге было большое черное пятно. Вне всякого сомнения, это был Гренгуар, не посрамивший своего доброго имени, и мсье Ле Беф торжествующе указывал на него пальцем. За Гренгуаром и его парой появились еще два мощных коня, упряжь четверки была разукрашена красными и синими кисточками. А вслед за ними, покачиваясь, в ворота въехала движущаяся гора, путешествовавшая от самого Лиона, покрытая белой дорожной пылью. Большой кусок парусины прикрывал багаж, громоздившийся на крыше экипажа, тоже запорошенный пылью; множество лиц смотрело с империала и из окон дилижанса; лица казались нездоровыми и усталыми, выбеленные, как мукою, каждое своей порцией пыли. Посреди двора экипаж резко остановился. Отворились двери, появились приставные лесенки, люди в синих куртках с начищенными до блеска поясами полезли на крышу дилижанса снимать багаж. Тут же вывели четырех свежих лошадей, которые не сразу дали запрячь себя, перебирая ногами и чуть не сбивая с ног заглядевшихся на них зевак.

Но вот из дилижанса спустился в простертые к нему руки самой хозяйки, готовые подхватить его, высокий, чуть сутулый мужчина болезненного вида. Он казался слабым, но шел довольно бодро, опираясь на руку исполненной достоинства дамы в черном, надменно глядевшей на окружающих. С ними вместе сошла красивая белокурая девушка, в которой я тотчас признал будущую невесту. Я наблюдал за ними, перегнувшись через балюстраду.

Тут разыгралась прелюбопытная сцена. Господин с соломенными усами все улыбался, как бы предвкушая нечто забавное. Но когда молодой человек с двумя дамами начали подниматься по деревянной лестнице, он отшвырнул сигару и принялся лениво спускаться им навстречу.