Отель с привидениями

Я настоял, чтобы мы путешествовали медленно, и первые два дня напоминали легкую прогулку. Сначала нервное возбуждение, в котором пребывал Альфред, меня беспокоило, он проявлял значительно больше признаков душевного расстройства, чем я до этого замечал за ним. Однако на второй день он начал сживаться с новым оборотом, который приняли поиски, и несколько успокоился, доброе расположение духа и собранность вернулись к нему. Но оставался один предмет, который не давал ему покоя. Стоило заговорить о его погибшем дяде, он принимался с жаром настаивать – основываясь на старом пророчестве и присутствии призрака, которого Альфред видел (или полагал, что видит) постоянно – что тело так и осталось лежать непогребенным. В любом споре мой друг был готов уступить и согласиться, но тут его убежденность была непоколебима, и ни разумные аргументы, ни увещевания на него не действовали.

Третий день нашего путешествия мы провели в Фонди, отдыхая с дороги. Прибыла и повозка с гробом, который был отправлен на хранение в надежное место. Мы наняли мулов и нашли местного жителя, хорошо знавшего окрестности, который согласился стать нашим проводником. Я решил, что истинную цель наших поисков стоит знать лишь избранным, и это будут только люди из образованных слоев общества. Поэтому на четвертый день рано утром мы – совсем как участники смертельной дуэли – вооружились альбомами и коробками с красками и будто бы отправились искать вдохновения среди местных красот.

Несколько часов мы двигались на север вдоль границы Папской области, а затем остановились, чтобы дать отдых себе и мулам, в маленькой деревушке вдали от основных туристических троп.

Из хоть сколько-нибудь официальных лиц в деревушке обнаружился только священник, к нему-то я и обратился с расспросами, оставив Монктона с проводником. Я довольно сносно говорю по-итальянски, да и старался быть со стариком предельно вежливым и осторожным в выражениях, объясняя, зачем мы здесь, но с каждым моим словом он пугался все больше. Сама мысль о дуэли и возможность, что где-то неподалеку лежит непогребенное тело, наполняла его ужасом. Он кланялся, перебирал четки, возводил очи к небу, пожимал плечами и характерной итальянской скороговоркой отвечал, что знать ничего не знает и совершенно не понимает, о чем я. Это была первая неудача. Удрученный, я вернулся к Монктону и проводнику.

Когда жара спала, мы снова двинулись в путь.

В трех милях от деревушки дорога, если колеи от повозок заслуживали этого названия, раздваивалась. Направо путь вел в горы, где милях в шести стоял небольшой монастырь, и чуть дальше пролегала граница Неаполитанского королевства. Налево дорога вела в глубь Папской области, и где-то на ней стоял городок, в котором мы могли расположиться на ночлег. Искать дальше мы планировали именно в Папской области, а до монастыря будет легко добраться, если нам не повезет с первого раза. Кроме того, левая дорога вела в наиболее дикие и недоступные из тех земель, что нам предстояло исследовать, а я всегда предпочитал сначала разобраться с самыми трудными частями задачи. Учитывая все это, мы решительно свернули налево. Результатом нашей решительности стала бесплодная экспедиция продолжительностью в неделю. Мы не узнали ровным счетом ничего и вернулись в Фонди настолько сбитыми с толку, что не понимали, что нам предпринять дальше.

Но больше самой неудачи меня расстроило то воздействие, что она оказала на Монктона. Его решимость пропала без следа, стоило нам повернуть назад. Сначала он сделался капризен и несносен, а затем молчалив и уныл. В конце концов он впал в такое глубокое оцепенение души и тела, что не на шутку меня испугал. На следующее утро после возврата в Фонди Альфред спал так долго, что я засомневался, а не развилось ли у него какое-то физическое поражение мозга. Весь день он ходил сонный и едва сказал пару слов. Спустя еще одну ночь я зашел к нему рано утром и застал в привычном уже молчаливом оцепенении. Его слуга, который отправился с нами в путешествие, сказал, что подобное с Альфредом уже бывало раз или два, еще когда его отец был жив, – длительное или сильное душевное напряжение выливалось в физическое истощение. Это меня несколько успокоило, и я вернулся к размышлениям, как же нам поступить дальше.

Я подумал, что пока Альфред восстанавливает силы, нужно продолжить поиски самостоятельно. Дорога в горы к монастырю осталась неисследованной, и я решил исправить эту оплошность. На поездку туда уйдет не более суток, а по возвращении я, по крайней мере, смогу порадовать Альфреда возможностью вычеркнуть еще один пункт из списка возможных мест дуэли. С этими мыслями я оставил другу записку, на случай, если он меня хватится, и отправился к деревушке, где мы останавливались в начале нашей экспедиции.

Я планировал дойти до монастыря пешком, поэтому, добравшись до развилки дороги, отправил проводника с мулами обратно в деревушку, ожидать моего возвращения.