Отголоски тишины

Граф Варшавский сидел за столом, повернувшись спиной к двери. Он чистил, а может, просто рассматривал пистолет. На нас он не обратил ни малейшего внимания, словно нас и не было. Как вести себя в присутствия барина я не знал, потому просто остановился у самых дверей и исподлобья рассматривал комнату. Кузнец также молчал. Он застыл рядом со мной и стоял, потупив глаза, глядя на ковер, который начинался просто у наших ног. Наверняка он у графа уже бывал и интерьер помещения его нисколечко не интересовал в отличие от меня…

Комната занимала половину верхнего этажа. Три стены, выходящие во двор. На каждой по два одинаковых окна. Наверное, вид из окон должен быть отличный. Вот только с моего места пейзаж был не особо занимательный. Видно только бескрайнее голубое небо, плюс несколько маленьких облаков на нем. Вот подойти бы поближе! Но я не решился, да наверняка и правильно сделал. Возможно, мне как контуженому было бы какое-нибудь снисхождение, но я на это не очень рассчитывал. Потому ограничился осмотром убранства помещения.

В пространстве между окнами в полнейшем беспорядке висело оружие: щиты, мечи, арбалеты, секиры. По углам комнаты – четыре рыцарских доспеха, слегка тронутых ржавчиной, на одном из них красовалась какая-то странная конструкция из перьев.

На стене, той, что напротив двери, за столом графа между открытых окон покачивался большой, во всю высоту помещения, флаг. Он выглядел очень старым, антикварным, а может, всего лишь молил о стирке. Цвет стяга уникальный, что-то среднее между сиреневым и бордовым, жуткая смесь. На нем, в верхней его части, красовался герб. Родовой герб графа – широкий щит. На нем овальной формы синее пятно, озеро или пруд, это в верхней части. В нижней колосок, и какое-то мелкое животное, ни дать ни взять, крыса.

Вот собственно и все. Больше и разглядывать было нечего, хотя, вру. Еще диван был, позади нас и чуточку левее, на него ковер наброшен или со стены свалился…

К тому времени, когда я вдоволь налюбовался непритязательным интерьером, графу надоело нас игнорировать. Он медленно повернулся. Смерил взглядом одного, другого. Пробуравил глазами кузнеца, задержал взгляд на мне, поднял пистоль, прицелился.

– Паф! Страшно? Вот и правильно, боятся свой барин!

Он встал, подошел ближе, размахивая пистолетом, пригляделся внимательнее ко мне, громко засмеялся. Через несколько секунд снова стал серьезным и сказал:

– Тебе, как по-вашему, к лицо! Наверное, я приказать, бить тебя постоянно, чтоб не сходить! А я тебя друзья показывать. Пусть смотреть и любоваться мой красота!

Он резко повернулся к кузнецу и в упор посмотрел на него. Тот хоть и был на целую голову выше барина, весь сжался, скукожился, голову втянул в плечи, даже дышать перестал, только посапывал, тихо-тихо, еле различимо.

Послышалось шипенье графа:

– Ты хотеть в Сибирь?

Тот промолчал, только сильнее втянул голову.

– Думаю, не хотеть! И правильно, я слышать, там холодно! Тогда сказать мне, что с тобой делать? Может пристрелить, – он поднял пистоль и нацелил его в голову кузнецу. – Нет, не интересно. Может друзья собирать, и охоту устраивать? Все мы на весь ты. Идея!

– Так я ведь не буду… – пробормотал кузнец.

– Точно! Тогда точно не буду! Хотя нет. Кто кроме ты, будет ему красота наводить, – он громко засмеялся и тут же снова вернул серьезность на лицо. – Нет. Пока не буду. Добрый я сегодня. Вот видеть, пистоль подарили – красота, правда?

Словно по команде мы дружно закивали головами.

– Дорогой вещь, только не стрелять. Что-то в нем сломаться. Сможешь сделать?

Не поднимая головы, кузнец взял пистолет и энергично закивал.

– Хорошо. Идти и на глаза не попадаться, пока не сделать!

Схватив пистоль, кузнец так быстро выскочил за дверь, что даже полы барского сюртука качнулись.

– Теперь ты, – он ткнул пальцем мне в грудь и вот гад, попал просто в то место, куда ранее угодил кончик батога, я заскрипел зубами. – Бежать на место. И чтоб сегодня все сделать! Сегодня, раньше вечер! Завтра дочь приезжать, все быть готовым!

Я уже собирался идти, надеясь на месте разобраться, что именно должно «быть готовым», но он меня остановил:

– И смотреть мне. Дочь из сама Сорбонна приезжать. Не дай бог, хоть что со список нет! Сам мне за час Гомер написать. И еще, чтобы помнить, посмотреть на нее, так, как мне не нравится – убивать! Пробовать заговорить – убивать! Не дай бог она на тебя пожаловаться – убивать! – он замолчал, пожал плечами и продолжил: – Может тебя сразу убивать? Чего ждать? – он засмеялся и сквозь смех добавил: – Быстро с глаз!

Я вылетел из кабинета еще быстрее, чем до меня это сделал кузнец (конечно, если такое возможно). Даже не успел и подумать, как смогу вернуться, ведь я понятия не имел, где находилась моя комнатка с полукруглым окном, как столкнулся на ступеньках с виновником всех моих бед. Тот затаился этажом ниже и поджидал меня, спрятавшись за колонной. Услышав мои шаги, он вышел из своего укрытия и виновато спросил:

– Ну, это, как там, нормально?

– Лучше не бывает, – ответил я, демонстративно касаясь заметно округлившейся шишки. – Просто отлично…