Отголоски войны

— Но послушайте, Оксвичъ, — сталъ объяснять Филиппъ, обращаясь къ слуг, разумности котораго онъ боле доврялъ, чмъ логик его хозяина. — Вы знаете, что такое Поликсфенъ, и какъ опасно вступать съ нимъ въ борьбу. Сэръ Антони не отдаетъ себ въ этомъ отчета.

— Не будете ли вы любезны, сэръ, сообщить, какова цлъ Поликсфена?

— Добыть спрятанный кладъ. Онъ увренъ въ удач.

— Куда же онъ направляется, сэръ?

— Въ Гранъ… ахъ, я забылъ общаніе не говорить…

— Вы какъ-разъ во-время остановились, сэръ.

— Помните, что у васъ дамы на яхт.

— Оставить ихъ, что-ли, на берегу? — отвтилъ Тони.

— Осмлюсь доложить, сэръ, — замтилъ Оксвичъ, — что дамы едва-ли согласятся, чтобы ихъ оставили. Къ тому же, я не вижу опасности. «Странникъ» длаетъ добрыхъ двнадцать узловъ въ часъ, а «Блая Роза» — только восемь, такъ что находящимся на «Странник» не грозитъ никакая опасность. Если врны т свднія, которыя я собралъ, изучая результаты послднихъ морскихъ маневровъ, то мы всегда можемъ быть на такомъ разстояніи отъ «Блой Розы», на какомъ пожелаемъ.

— Ну, конечно, — сказалъ сэръ Антони. — Я какъ разъ это и думалъ. Мы всегда будемъ слдить за Поликсфеномъ на должномъ разстояніи.

— Ну, знаете, — сказалъ Филиппъ. — Я достаточно изучилъ Поликсфена, чтобы знать его. Онъ перевернетъ вс наши планы, обманетъ и васъ, и полицію, если та за нимъ гонится. Знаетъ полиція, гд его искать теперь?

— Ничего она не знаетъ, — сказалъ сэръ Антони, покраснвъ отъ воспоминанія о томъ, какъ онъ самъ попался въ просакъ. — Его наврное ищутъ еще въ Лондон.

— Похоже на нихъ, — сказалъ Филиппъ. — Но вернемся къ длу: ты ршилъ не отказываться отъ твоего предпріятія?

— Конечно, нтъ, чортъ возьми! — сказалъ сэръ Антони, быстро взглянувъ на Оксвича, какъ всегда въ трудныхъ случаяхъ жизни. — Пусть себ Поликсфенъ добываетъ свое сокровище, а мы будемъ слдовать за нимъ повсюду, пока не посадимъ его въ тюрьму.

— Простите, что я осмлюсь спросить, — вмшался Оксвичъ:- но неужели вы врите этой сказк о клад? неужели въ наше время такой человкъ, какъ Поликсфенъ, можетъ серьезно искать спрятанное гд-то сокровище? Если онъ искренно вритъ въ кладъ, то значитъ, просто, онъ какъ-то случайно очутился не въ своемъ вк.

— Я не врю, но и не отрицаю, — отвтилъ Филиппъ, — такъ какъ знаю, что такому актеру, какъ Вальтеръ Поликсфенъ, ни въ чемъ доврять нельзд. Но, кажется, онъ дйствительно увренъ, что найдетъ золотые дублоны и, по-моему, если такой человкъ, какъ Поликсфенъ, такъ серьезно ихъ ищетъ и совершилъ съ этой цлью нсколько убійствъ, то дублоны эти гд-нибудь да есть. Вы не думаете, Оксвичъ?

— Говоря откровенно, — отвтилъ Оксвичъ, — не думаю.

— Однако, пора, — сказалъ Филиппъ взглянувъ на часы. — Прощайте. Я возвращаюсь на «Блую Розу». Я, конечно, счастливъ, что вы ршили не уступать, и пріхалъ собственно съ тмъ, чтобы выяснить мое положеніе относительно васъ. Прощайте. Я какъ-нибудь выкарабкаюсь изъ этой исторіи. Мы увидимся, когда это маленькое дло будетъ закончено. До свиданья, Оксвичъ, — сказалъ онъ, пожимая руку слуг, почти противъ его воли.

Но Оксвичъ, видимо, не хотлъ сдаться обстоятельствамъ.

— Послушайте, сэръ, — сказалъ онъ:- вы, я полагаю, знаете, что такое force majeure? Вы хотите вернуться на «Блую Розу», потому что дали слово этому негодяю. Но слово было дано въ такихъ условіяхъ, когда у васъ не было выбора, — это и называется force majeure, и я читалъ въ «Британской Энциклопедіи», что такое слово не считается связывающимъ, ни нравственно, ни по закону.

— Нтъ, другъ мой, — возразилъ со смхомъ Филиппъ, — на вашей сторон то преимущество, что вы читали «Британскую Энциклопедію», а я нтъ. Но я англичанинъ и на такіе компромиссы не пойду.

— Конечно, я такъ и думалъ, сэръ, — возразилъ Оксвичъ, — и не полагалъ, что подобный доводъ изъ «Энциклопедіи» можетъ васъ убдить. Но, — сказалъ онъ, обращаясь къ своему хозяину:- есть другого рода force majeure, сэръ Антони, и ей м-ръ Мастерсъ долженъ подчиниться, будь онъ пятьдесятъ разъ англичаниномъ. И я англичанинъ, сэръ. Я говорю о грубой сил, о сил захвата. Мы можемъ помшать м-ру Мастерсу оставить ихту. Мы никакихъ общаній никакому Поликсфену не давали. Мы не звали къ себ м-ра Мастерса — простите, сэръ, вдь вы знаете, какъ я радъ, что вы явились — и мы можемъ не отпустить его.

— Что за глупости! — воскликнулъ Филиппъ, но сэръ Антони сразу принялъ сторону своего слуги, и они въ серьёзъ схватилъ Мастерса съ цлью запереть его въ курительной комнат.

Филиппъ бшено отбивался отъ нихъ, очень прося не ставить его въ глупое положеніе, но они и слушать не хотли. Началась серьезная борьба, которой положила конецъ появившаяся въ дверяхъ Мэри Поликсфенъ. Стоя съ блднымъ лицомъ, она заявила, что противъ воли м-ра Мастерса удерживать нельзя, что его дло ршать, остаться ли ему, или вернуться на «Блую Розу». Такъ какъ Филиппъ опредленно повторилъ желаніе вернуться, то его отпустили, и онъ ушелъ, выразивъ свою глубокую благодарность Мэри Поликсфенъ. Черезъ пять минутъ стоящіе на палуб «Странника» пассажиры увидли фосфорическій слдъ на вод отъ отплывающей лодки.