Открытие Гвианы

На следующий день мы поспешили вперед, и так как нам помогал восточный ветер, руки у нас отдохнули от гребли. Мы вошли в Ориноко; она течет большей частью с востока на Запад от самого моря вплоть до Кито в Перу. Эта река судоходна для кораблей немногим меньше чем на тысячу миль[175], и от того места, где мы в нее вошли, по ней можно плыть на малых пинассах во многие лучшие места Нового королевства Гранада и Попаяна; и из этого места легче всего захватить Гвиану и вторгнуться в города этой части Индий. Весь день мы поднимались вверх по рукаву этой реки, имея слева большой остров, который индейцы называют Ассапана (должно быть, около двадцати пяти миль в длину и шести миль в ширину), а главное русло реки — по другую сторону острова[176]. За этим средним рукавом на реке есть и другой остров, называемый Ивана [Тортола], который вдвое больше острова Уайт, и позади него, между ним и самой Гвианой, течет третий рукав Ориноко, называемый Аррароопана [Пиакоа]; все три рукава велики и все судоходны для больших кораблей. Я думаю, что река в этом месте по крайней мере в тридцать миль шириной (считая острова, которые делят ее на части), так как потом разведал и оба других рукава[177].

Когда мы достигли верхней части этого острова, называемого Ассапана, справа, немного западнее, открылась река, текущая с севера, называемая Еуропа [Гуаргуапо]; она впадает в великую реку, и за ней, на той же стороне, мы отдали этой ночью якорь (у другого острова в шесть миль длиной и в две мили шириной, который они называют Окайвита[178]). Здесь утром мы высадили двух гвианцев, которых встретили в городе Топаримаки и которые прибыли с нами. Они отправились сообщить о нашем прибытии владетелю этой страны, звавшемуся Путайма. Он был вассаллом Топиавари, главного владетеля Арромаи, наследника Морекито, которого (как вы уже слышали) казнил Беррео.

Но в этот день он к нам не пришел, оттого что город его находится далеко в глубине страны, и ночью мы снова стали на якорь у берегов другого острова (по величине сходного с соседним), который местные жители называют Путапайма[179]; на материке, напротив этого острова, — очень высокая гора, называемая Оэкопе[180]. Мы предпочли встать на якорь не у берега, а на реке, у этих островов, из-за черепашьих яиц, которые наши люди находили на них в великом изобилии, а также потому, что дно здесь больше подходит для рыбной ловли сетью. Берега материка здесь по большей части каменистые и высокие, и порода — синего металлического цвета, как у лучшей железной руды, за каковую я все это и считаю[181]; из этого же синего камня были и разные большие горы, выходящие во многих местах к реке.

На следующее утро, около девяти часов, мы подняли якорь и при усилившемся бризе отправились вверх по реке на запад, и вскоре после того как справа открылась земля, начались равнины, а берега пошли совершенно красного цвета[182]. Я послал две наши малые шлюпки с капитаном Гиффордом и с ним капитана Тина, капитана Колфилда, моего двоюродного брата Гренвила, моего племянника Джона Гилберта, капитана Зйнаса, шкипера Эдв. Портера и моего двоюродного брата Батшеда Горджса и с ними немного солдат, дабы они поднялись на берега этой красной страны и узнали, что за земля находится по другую ее сторону.

Они обнаружили, что вся она плоская, насколько смогли увидеть, пройдя по ней сами или смогли разглядеть с самого высокого дерева, на которое только им удалось взобраться. И мой старик лоцман, человек много странствовавший, брат касика Топаримаки, сказал мне, что эта плоская земля носит название равнин Сайма и достигает Куманы и Каракаса в Вест-Индии, находящихся в ста двадцати милях к северу, и населена в основном четырьмя народами.

Первый из них — сайма, следующий — ассаваи, третий, и самый большой, — викири; ими был разбит ранее упомянутый Педро Эрнандес де Серпа, когда проходил с тремястами лошадей из Куманы к Ориноко во время своего Гвианского предприятия. Четвертый народ называется арорас[183]; они черны, как негры, но у них гладкие волосы, и они очень храбрые или, скорее, отчаянные, и стрелы их отравлены самым сильным и самым опасным из ядов на свете; относительно ядов я скажу здесь кое-что, и это будет небесполезным отступлением.