ОТМА. Спасение Романовых

Бреннер бросил в огонь оставшиеся бумаги вместе с простыней, и они запылали. Взял бутылку и приложился к ней.

– Но почему? Что там? – не унимался Анненков.

– Идите спать, мичман. Я заступаю на пост. Имейте в виду, ваш сон на посту я вам прощаю только потому, что вас два дня некому было сменить … Я был занят …

– И вы бы стреляли в меня из-за этого? – Анненков кивнул на чернеющие в огне бумаги.

Костер догорал. Они стояли по разные его стороны. Бреннер протянул Анненкову бутылку…

Из записок мичмана Анненкова 10 сентября 1918 года

Ударом в челюсть я свалил кочегара Коровина.

– Встать, скотина! – приказал Бреннер.

Но какое там – встать. Коровин лежал без движения на полу салона. Двое других бунтовщиков – кочегары Устюгов и Битюгов – стояли тут же на коленях. Руки у всех были связаны.

Еще четверть часа назад они стреляли в нас. Пока мы с Бреннером распивали коньяк у костерка, четверо матросов попытались захватить Государя. Откуда-то у них взялось оружие – винтовки и наганы. Пытались выломать запертую дверь в каюту Его Величества, но не успели. Из своей каюты выскочили Каракоев и Лиховский, открыли огонь из револьверов и выбили бунтовщиков из трюма на палубу. Здесь их встретили огнем мы с Бреннером. Кочегара Коломийцева застрелили, трое других засели на камбузе. Тут подоспел к нам на помощь повар Харитонов с карабином. Впятером мы обложили сволочей, и они сдались. Царевны прятались в каютах.

Избитые бунтовщики признались, что оружие взяли из тайника, устроенного сатанистами в машинном отделении. В ящиках на угольном складе мы обнаружили еще и два пулемета максим с приличным запасом патронов. С кем собирался воевать Распутин? На наше счастье, пулеметы были в разобранном виде, и кочегары не смогли собрать их и привести в боевое положение. Капитан клялся и божился, что ничего не знал ни о тайнике, ни о заговоре. Мы не стали допрашивать с пристрастием милейшего Ивана Христофорыча: не та у него натура, чтобы возглавить бунт, а если он и догадывался о чем-то, Бог ему судья, а нам капитан еще нужен.

– И чего вы хотели добиться, сволочи? Убить Государя? Великих княжон? – свирепствовал Бреннер.

Бунтовщики канючили, что убивать не собирались. Зацепов агитировал их захватить судно, чтобы доставить Царя с дочерями в Иркутск и там сдать Сибирскому правительству за вознаграждение. Когда Зацепов исчез, испугались, что их может постичь та же участь. Но явно была у них и другая цель – ограбить Романовых. Они ведь понимали, что Семья везет драгоценности.

Бреннер учредил военно-полевой суд из нас четверых под своим председательством. Капитану Ивану Христофорычу было разрешено присутствовать на заседании, длившемся недолго. Минуты за три мы единогласно приговорили сволочей к смертной казни через расстрел.

Бедный Иван Христофорыч – на него жалко было смотреть:

– Господа, господа, да как же это? Они же просто … дураки …

– Дураки? А стрелять в дверь каюты Государя они не дураки? – бесился Бреннер. – Вы думаете, они к нему чайку попить постучались? А в нас стрелять?

– Да ведь и вы в них стреляли!

– Оставьте, капитан! Вы хорошо знаете, как было дело. Они бы нас всех в расход пустили, если бы взяли верх. А что бы они сделали с Их Высочествами – об этом и думать не хочется, – сказал Каракоев.

– Господи Боже! Так что же вы их прямо … застрелите?

Капитан Христофорыч смотрел на нас с детским недоверием, будто подозревал розыгрыш. Я видел, что мировая война и все эти революции прокатились как дальний гром за его жизненным горизонтом, и он совершенно не представлял себе, как это можно взять и убить живого человека. И уж совсем не мог поверить, что на это способны мы – неплохие, кажется, ребята, к которым он уже привык, с которыми здоровался каждый день за руку … Дражайший наш Иван Христофорыч! Хорошо же ему жилось тут в тихих заводях сибирских рек.

– Приговор должен утвердить Государь, – сказал Бреннер.

Он ушел и вернулся скоро – злой.

– Помиловал.

– Господи, благодарю тебя! Господи Боже! Да святится имя твое… – крестился Иван Христофорыч истово.

– Куда же их? Под замок? – сказал Лиховский с досадой.

– Нет. Государь повелел высадить их …

– Высадить?! – чуть не в один голос поразились мы.

– Они тут же донесут! – сказал Каракоев.

– …Высадить. – Бреннер усмехнулся. – А что, капитан, есть у нас по курсу какой-нибудь уютный необитаемый островок?

Высадить на необитаемый остров – это выход. И все-таки я предложил устроить экзекуцию сволочам. Выставив Христофорыча из салона, мы обсудили детали …

Приговоренных со связанными руками поставили на самый нос. Я предложил накрыть их одним куском брезента – моя неутолимая ненависть вдохновляла на изобретения. Брезент, кстати был тот самый, под которым мы недавно секретничали с Настей.

На верхнюю палубу, как на галерку, согнали остаток экипажа, в то время как мы внизу на баке вершили правосудие. Разумеется, ни Государя, ни Великих Княжон и никого из наших не было.