Отныне и навсегда

– О да. Проект восхитительный. Кстати, я еще кое-что придумала. – Она постучала пальцами по блокноту. – Мы с Жюстиной поговорим, когда я приведу мысли в порядок. Спасибо за экскурсию, и, увы, мне пора.

– Подожди минуточку, Клэр, я хочу, чтобы ты тоже послушала. Мама, а что, если мы попросим Хоуп перебраться в Бунсборо прямо сейчас, ну, или как только сможет? Мы поселили бы ее в квартире через дорогу. У нее было бы время привыкнуть к городу, освоиться. Кроме того, Хоуп могла бы немного разгрузить тебя и Оуэна, взять на себя часть ваших обязанностей.

Жюстина опустила очки на кончик носа и воззрилась из-под них на Бекетта.

– Чья это идея?

– Вообще-то моя, но Рай и Оуэн…

– Отличная мысль. Назначаю тебя, по крайней мере временно, моим любимым сыном. Я поговорю с Хоуп за ленчем. Клэр, мы все обсудим. Как только будешь готова, сбрось мне по электронной почте свои материалы.

– Хорошо.

– Позвоню Кароли. – Жюстина удалилась, на ходу достав из сумочки телефон.

– Сожалею, что тебе пришлось стать свидетелем семейной драмы, – произнес Бекетт.

– У кого их не бывает! Райдер действительно настроен против Хоуп?

– Его просто задело, что мама с ним не посоветовалась. – Бекетт предпочел не упоминать «столичную штучку», «костюмчик» и «двенадцатисантиметровые шпильки». – Послушай, может, я как-нибудь загляну к тебе, помогу с работой во дворе?

– Ты о чем?

– Скошу траву. Давно не косил, очень хочется вспомнить, как это.

– Спасибо, ты очень любезен, но я уже справилась. Сегодня утром.

– Утром? Утро же еще только началось.

– По субботам дети всегда встают рано, особенно летом. В этом есть свой плюс: до полудня я успеваю переделать кучу дел, тем более что суббота – день, на который я сваливаю все домашние заботы, а в воскресенье, что называется, «подбираю хвосты». Но все равно спасибо.

– Не за что. Обращайся в любое время.

– Ладно, буду иметь в виду. Все, убегаю. Нужно забрать мальчиков у матери и заехать в бакалейную лавку. Я так рада, что вы приняли Хоуп на работу! Она идеально подходит отелю, а отель – ей. Увидимся, пока.

– Иди ко мне. – Бекетт увлек Клэр за угол, под крышу боковой террасы. – Мечтал сделать это еще вчера. – Он коснулся губами ее губ нежно и ласково; задержал поцелуй, когда свободная рука Клэр обвила его шею.

– Это нравится мне больше, чем помощь в работе по двору, – промурлыкала она.

– Получишь и то и другое, только позови.

Пожалуй, к такой комбинации она привыкнет не сразу, подумалось Клэр.

– Встретимся в понедельник.

Бекетт провел пальцами по золотистым волосам, стянутым в тугой хвост.

– Я тебе еще позвоню.

– Договорились.

Ей ко многому придется привыкать, размышляла Клэр, садясь в машину. Телефонные звонки, поцелуи, поздние свидания по пятницам. Она как будто бы вновь почувствовала себя старшеклассницей… конечно, если не учитывать, что надо привезти детей, затариться продуктами, выгладить белье и подсчитать расходы.

Клэр в последний раз оглянулась на гостиницу и нажала педаль газа. Ей пришло в голову, что здание, которое стоит на этом месте уже более двух веков, до сих пор меняет людские судьбы.

8

Поскольку помогать Клэр на выходных уже не требовалось, а другого благопристойного повода зайти к ней в гости Бекетт не придумал, он решил потрудиться в мастерской. Взяв с собой айпод и собак – в компании веселей, – приступил к изготовлению деревянной дуги, которая должна увенчать каменную арку на выходе из вестибюля. Бекетт плотничал и столярничал реже, чем братья, но занимался этим с неизменным удовольствием. А сейчас еще и порадовался, что мастерская целиком в его распоряжении.

Он помнил, как отец учил его работать на токарном и строгальном станках, обращаться с пилами. Томас Монтгомери был терпелив, но строг: требовал аккуратности и тщательности. «Берешься за дело – не халтурь», – говорил он. Хороший девиз, подумал Бекетт. Как понравилась бы отцу гостиница! Ему пришлось бы по душе все до последней мелочи, и каждая деталь вызвала бы отклик в сердце. Он любил этот город с его старыми зданиями, ритмом жизни, красками и людьми. Отец мог сидеть у Кроуфорда и болтать с лучшими из них над тарелкой с яичницей, беконом и картофельными оладьями. Он ни разу не пропустил парад и салют в Шейфер-парке на Четвертое июля, ни единого раза на памяти Бекетта. Том спонсировал детские бейсбольные команды Малой Лиги (после его смерти семья не прекратила спонсорство) и даже несколько лет сам тренировал ребят. По-своему, без красивых слов и позерства, отец учил сыновей быть членами общества и ценить важность этого. Да, Тому Монтгомери понравился бы проект – за связь с трудом, старинным зданием и общим делом. Уже по одной этой причине не могло и речи идти о том, чтобы в чем-то схалтурить.

Бекетт взял рулетку, еще отцовскую – мама позаботилась о том, чтобы у каждого из трех братьев после отца остался свой инструмент, – измерил и разметил следующую планку.

В мастерскую вошла миссис Монтгомери. Бекетт выпрямился.

– Работаешь сверхурочно?

– Я привык. Раз уж я сам захотел, чтобы арки были отделаны деревом, то мне и пыхтеть над ними.