Отныне и навсегда

Бекетт немного постоял у окна, глядя на гостиницу. Испытание временем, подумал он. Чувства, которые так долго зрели, требовали бережной заботы и в то же время недюжинного труда. Какие бы перемены ни случались, сердце было готово выдержать их. Бекетт лег в постель, горя желанием работать: на стройке в гостинице, над отношениями с Клэр и ее детьми, – чтобы потом посмотреть, чем увенчаются его труды.

Он проснулся в уравновешенном, позитивном настроении и пребывал в нем ровно до той минуты, пока не вышел со второй чашкой кофе на парковку и не увидел, что все четыре колеса его пикапа спущены, а вдоль борта с водительской стороны тянутся безобразные царапины.

17

Бекетт вместе с братьями стоял на бодрящем осеннем ветерке, мысленно оценивая размер ущерба.

– Это не просто хулиганство, черт побери, – процедил сквозь зубы Райдер. – Это уже крайность – подлая, гребаная отместка.

– Я уже понял. – Бекетт пнул одно из проколотых колес. – Смысл до меня дошел.

– Тогда тебе известно, кто это сделал.

– Да уж, сложить головоломку нетрудно. Надо было разбить морду сукиному сыну прямо там, в офисе. Чертов трус. Прокрался сюда под покровом ночи, чтобы нагадить. И как? В духе прыщавых подростков: порезал шины, поцарапал ключом краску.

– Некоторые с годами не умнеют, – заметил Оуэн, – останавливаются в развитии. Это как раз тот случай. – В его негромком голосе чувствовалась сдерживаемая ярость. – Он не может противостоять тебе на уровне взрослого человека, поэтому исподтишка попортил машину. Классический способ мести придурков с синдромом маленького члена.

– Спасибо, доктор Фрейд, – пробормотал Бекетт.

– Я только сказал, что думаю. Да, мы все можем знать, кто это сделал, но если не найдется свидетелей… Ну и дерьмо! Если ты пойдешь и набьешь ублюдку рожу, я на твоей стороне, – произнес Оуэн.

– Я тоже, – поддержал Райдер.

– Тем не менее все остается по-прежнему. У него-то физиономия заживет, а вот тебя посадят за нанесение побоев.

Все трое обернулись: подъехал начальник городской полиции. Оуэн положил руку на плечо младшему брату.

– Послушаем, что скажет Чарли.

– Говенное начало дня.

Чарли Ридер, худой и долговязый, как жердь, в школьные годы – звезда баскетбольной команды, вышел из полицейского автомобиля. Приблизился к пикапу Бекетта, сунул руки в карманы.

– Н-да, Бек, хреново, – проговорил он.

– Это официальное заключение полиции Бунсборо?

– Это мое личное мнение, – засопел Чарли. – Надо же, какая подлянка! Я составлю протокол. У тебя есть страховка?

– Есть, конечно.

Нахмурив брови, Чарли обошел вокруг пикапа и обнаружил с пассажирской стороны такие же царапины.

– Если собираешься подавать заявление в полицию, надо привести понятых. Я пока сделаю несколько фотографий. Во сколько ты поставил машину, Бек?

– Около десяти.

– «Веста» работает до одиннадцати. – Шеф полиции задумчиво поскреб затылок и подошел к братьям: – Ты кого-нибудь видел на площадке?

– Машины были, людей не заметил. Кажется, стоял автомобиль Дэйва Метцнера – да, точно. Он работал до закрытия.

– Поговорю с ним и постараюсь найти кого-нибудь еще, кто мог выходить с этой стороны. А когда ты обнаружил, что машина повреждена?

– Утром, примерно без четверти семь.

– Ясно. Когда ты возвращался домой, кафе «Мороженое» как раз закрывалось. – Чарли оглянулся. – Скорее всего, колеса тебе порезали позже, но я на всякий случай поспрашиваю и в кафе. Поговорю с жителями домов, чьи окна выходят на парковку, – вдруг кто-нибудь что-нибудь заметил. Может, нам и повезет.

– Чарли, нам всем прекрасно известно, кто этот поганец, – подал голос Райдер. – Весь город знает пикап Бекетта, весь город знает, где он оставляет машину на ночь, и есть только один человек, который с ним не ладит.

– Бекетт, по-твоему, Сэм Фримонт таким образом отомстил тебе за то, что ты встречаешься с Клэр?

– За это и за то, что вчера я пришел к нему в салон и велел держаться от Клэр подальше.

Чарли Ридер опять засопел:

– Ну, ты что?

– Представь, что кто-то достает Чарлин, пугает ее, лапает своими грязными ручищами. Что ты сделаешь?

– То же самое, черт подери. – Чарли упер руки в костлявые бока. – Я склонен с тобой согласиться. Бывает, подростки шалят, бывает, пьяному придурку взбредет в голову блажь, но ничего подобного до сих пор не случалось. Получается, твою машину выбрали не случайно. Между нами говоря, гнусность вполне в духе этого кретина, Фримонта-младшего. Однако в отсутствие свидетелей шансов доказать его причастность практически нет.

– Может, он оставил отпечатки? – предположил Оуэн.

Чарли скептически воззрился на него.

– Ага, а еще помочился на шины и оставил свою ДНК. Если бы у нас в Бунсборо был свой отдел по изучению мест преступления, мы арестовали бы Сэма уже к вечеру. Послушайте, я сделаю все возможное и буду стараться нарыть любую информацию. Разговор с Фримонтом беру на себя. Тем не менее скажу прямо, Бек: твое положение тоже не слишком завидное.

– Я уже понял.

– В общем, сейчас я сделаю снимки, возьму твое заявление и заведу дело. Потом опрошу людей и слегка пощиплю Фримонта.