Отныне и навсегда

– Вот, – она открывает витрину отпечатком пальца и достает небольшое непритязательное золотое кольцо с зеленым камнем. – Не знаю, любимое ли это украшение, но точно самое личное. Это кольцо моей мамы.

– Это? – я беру его у нее и рассматриваю у себя на ладони.

– Да. Мне было двенадцать, – говорит Вита. – Мама позвала меня в свои покои, надела на мой палец это кольцо и поцеловала. Я ее почти не знала, во многих смыслах она была мне чужим человеком, но тем золотым полуднем мы сидели бок о бок, и я чувствовала себя любимой.

Я смотрю на простой золотой ободок, подарок любви, которая продолжает жить, даже если человек давно ушел. Я сглатываю, беру Виту за левую руку и смотрю на нее.

– Если бы мы были обыкновенными людьми, что встретились при обыкновенных обстоятельствах, я бы подождал, прежде чем делать тебе предложение. Но я думал об этом практически с первой нашей встречи.

Вита молча кивает. Я надеваю на ее палец кольцо.

– Отныне и навсегда.

– Отныне и навсегда, – эхом отзывается она.

Какое-то время мы стоим, молча глядя друг другу в глаза. Мы знаем: что бы ни произошло дальше, мы всегда будем принадлежать друг другу.

– Могу вычеркнуть это из своего списка «Сделать перед смертью», – говорю я.

– Не знала, что у тебя есть такой список.

– Я тоже не знал до этого момента, – отвечаю я. – Но пропажу кольца ведь обнаружат?

– Скорее всего, но, в конце концов, оно все-таки мое.

– И что же ты мне предложишь дальше? – спрашиваю я, когда Вита ведет меня к просторному дивану.

– Всю себя.

* * *

– Ты счастлив? – позднее спрашивает она.

– Думаю, я всегда счастлив, когда лежу полураздетый с тобой на диване, – бормочу я ей в волосы. Я так устал, что тело болит и покалывает от изнеможения. За всем этим скрывается ощущение, которое я жаждал испытать всю свою жизнь – удовлетворение. – Так что да, я счастлив. По-настоящему счастлив.

Я поворачиваюсь к девушке и целую ее в кончик носа.

– Благодаря твоей любви я чувствую себя в безопасности, Вита, и дело тут не в магии или чудесах. Даже если бы мне оставалось жить всего час, ничего бы не изменилось. С твоей любовью я перестал чего-либо бояться, потому что последние дни, проведенные с тобой, останутся со мной навсегда, где бы я ни оказался.

– Я люблю тебя, Бен, – шепчет она и касается губами моих закрывающихся век.

Я чувствую биение сердца Виты, как вздымается и опускается ее грудь. Меня переполняет искреннее счастье.

XI

Время для счастья – сейчас,

Место для счастья – здесь.

Роберт Грин Ингерсолл

Глава пятьдесят шестая

Свет раннего утра постепенно просачивается в мой сон, и я открываю глаза. В библиотеке тихо и спокойно, на улице тоже царит почти полное умиротворение. Рядом спит Бен, обвивший мою талию рукой. Осторожно высвобождаюсь из его объятий и с улыбкой смотрю на него. Рука Бена соскальзывает с края дивана, кончики пальцев едва касаются потертого ковра. Первые лучи летнего солнца бледным золотом рассеиваются через окно, образуя неровные тени на его лице. Он улыбается. Я наклоняюсь и нежно целую Бена в висок. Ощущая прохладу его кожи на своих губах, нахожу пальто, чтобы укрыть его, а затем иду искать Джека.

Джек сидит во дворике на краю прудика с карпами кои, склонив голову в изнеможении. Он выглядит так, словно всегда был тут – скульптура из бронзы. Именно здесь мы сидели ночами и планировали наше следующее приключение еще до того, как время стало казаться непосильной ношей. Сегодня все изменится. Отныне со мной будет Бен. Красок и мольберта Джека нигде не видно. Его голова тяжело опирается на руку, я думаю, что он спит. Ради меня он решился на великий поступок – не только подарил Бену будущее, но и позволил ему присоединиться ко мне, зная, что как раньше уже ничего не будет. Это самый настоящий дар любви.

Я осторожно кладу руку ему на плечо.

– Джек, ты в порядке?

Он смотрит на меня затуманенными глазами и улыбается.

– Буду в порядке, – он протягивает ко мне руки и обвивает мою талию, усаживая меня рядом.

– Как думаешь, сработало? – спрашиваю я, пока что не позволяя себе радоваться в полную меру.

– Думаю, да, – улыбается Джек. – Мне так кажется. Портрет получился прекрасный. Чем дольше я над ним работал, тем больше понимал, почему ты в него влюбилась. У него изысканная красота, ему не чужды грация и манера держаться. Мне казалось… Мне правда казалось, что в воздухе вокруг меня что-то происходило. Как будто статика накапливалась перед грозой. Может, это звезды подчинялись моим командам.

– Джек, ты действительно так думаешь? – спрашиваю я. – Мне очень хочется в это верить.