ОТПАДЕНИЕ МАЛОРОССИИ ОТ ПОЛЬШИ (ТОМ 1 )

королевским гетманом при Стефане Батории, теперь водил за собой отдельный

козацкий полк, и мы знаем, что он дуванил дуван с Наливайком и Лободою в Баре, а

йотом занял под свои лежи Зеньковщину. Теперь волынские козаки не имели ничего

общего с запорожцами, и Оришевский держался также особняком.

Это было на руку малочисленным жовковцам, которых пред * водитель постоянно

имел в виду классическое правило: divide et impera*). Предубеждая неизбежное

слияние орды с ордою, рванулся Жовковский с места но снегам и ростани. День и ночь

спешил он к Острополю, и неожиданно напал на первые стоянки паливайцев.

Севериня знал о королевском универсале, но, полагаясь на свою способность

„двигаться с войском и с арматою скорее, нежели кто-либо в королевстве **, де был

готов к отражению жолнеров. Февраля 28 Жовковский был уже в Матерницах, где

сотвиконали над козаками Марко Дурпый и Татарин. Удар был до того внезапен, что от

двух сотен осталось только несколько человек, „и то раненыхъ**. Какой завзятый народ

были наливайцы, мы знаем но отряду полковника Мартина, бросавшемуся в пламя. Так

и здесь, по рассказу очевидцев, наливайцы оборонялись от жовковцев сперва в улицах,

потом в пылающих хатах, но не сдавался ни один. Наливайко, предупрежденный о

налете Жовков екого в Лабуни от изменника жолнера, с удивительной быстротой

соединил свои дружины в соседних Чернавках, и ушел со всей арматою по

направлению к Пикову.

ЖиОвковский перевел дух в Райках под Остропилим, и рано утром преследовал

уже знаменитого беглеца.

*) Разделяй и властвуй.

92

.

Здесь на кровавой сцене козакопанекой усобицы является типи* ческая фигура

феодала донатора. Московские странники времен Гришки Отрепьева, в своем

„сказании" изобразили нам князя Василия в виде какого-то патриарха, с

величественной бородой, под которую он подстилал „платъ6, восседая на „месте

своемъ" перед благоговейными скитальцами *). Мы видим этого патриарха среди

дымящихся после пожара сел, в сопровождении конной лейбгвардии. В письме к

возлюбленному и почитаемому зятю престарелый князь рассказывает о себе

следующее:

„Вчера, через слугу пана Броницкого (Вронского?) **) сообщил я вашей княжеской

милости кратко о начале трагедии между панамижолнерами и паном Наливайком. Но

так уже мало верю я разсказам, что выбегал сам в несколько десятков коней ради более

точного уведомления вашей княжеской милости", и т. д.

О Наливайке сообщает он следующие вести:

„Наливайко на то время в Чернаве так был убезпечень, что при себе больше

двадцати человек не имел, только потом из Луцкого ***) и других сел, именно из

Пустовец, из Голубца и других, пришло к нему несколько сотен; после чего, тотчас

вышедши из села табором, пошел к Острополю; только человек тридцать там же в

Чернаве убито, да живьем шестерых поймано, которых однакож в Райцах изловили".

Пиша, очевидно, второпях, патриарх можновладвик дротиворечит себе тем, чтб

сказал в начале своего письма и что следовало бы сказать в конце. В начале письма он

говорит следующее:

„Во вторник, часа за два перед вечером, Наливайко вышел с лупами ****) и со всею

арматою; к ночи поспел в Чернавы,

*) И видех благоверного князя, седяща на месте своем, возрасту мала суща, браду

имея до земли, на коленях же его послан бысть плат, на немже лежаще его брада.

**) Письмо списано с копии, снятой в Несвижской библиотеке. Копиист писем

Острожского оставил кое что и непрочитанным. Поэтому здесь оказывается даже

противоречие (может быть, происшедшее и от забывчивости князя). Сперва князь

говорит, что Наливайко был тогда в Чернавцах, а потомъ—что он прибыл в Чернавцы.

Это противоречие автор пытался исправить с помощью позднейшей реляции

Жовковского.

***) Б копии, находящейся в Императорской Публичной Библиотеке, написано

Sиiickiem, от чего выходит бессмыслица.

****) Б копии—z иabani.

.

93

расположивши по силам в стороне полки. После того утром, около часу до полудня,

наступило несколько жолнерских рот, при которых, говорят, была и часть войска

сборного. В Материицах пана Кевличовича, слуги вашей милости, застали две сотни:

сотню Марка Дурного и Татаринцову, которые, вероятно, только на то были посланы,

чтобы пану Кевличу как можно больше шкод наделали. Даже, слыхать, и село хотели

сжечь *), только горилка им помешала, которой бочку застали во дворе арендатора.

Почему так врасплох жолнеры их **) захвативши, обе сотни положили почти на голову

и с сотниками.

„Наливайко же (оканчивает свои вести князь Острожский), не останавливаясь,

пошел через Острополь в поля к Пикову. Однакож доходят до меня такие слухи, якобы

уже в Пикове перед ним заперли ворота и по всем другим городам украинным, даже и

народ украинный якобы весь готов ***). Неизвестно, куда бы он далее мог обратиться.

Людей при себе больше тысячи не имеет, а побито до трехсот.

К этим резким чертам боровшихся между собой элементов Жовковский прибавляет

самую резкую и уже не для Козаков зловещую. Его жолнеры, „оборванные и

незаплаченные11, готовы были присоединиться к козакам. Он выразил это опасение в

письме к Замойскому с похода, как о деле, известном уже коронному великому гетману.