Читаем ОТПАДЕНИЕ МАЛОРОССИИ ОТ ПОЛЬШИ (ТОМ 3) полностью

В универсале своем, сохранившемся вполне, молодой сподвижник старого Хмеля

объявляет мужикам, что шляхта задумала поднять рокош против короля, обещал всем

всяческие вольности, дарил своим соратникам шляхетские дворы и все, чтб в них

находится, и советовал не верить королевским универсалам, с какими бы подписями и

печатями они ни были: ибо король должен был выдавать по принуждению шляхты.

Ректор-анабаптист Радоцкий сделался, можно сказать, кратером бунта. От 20 июня

писал он к своему соумышленнику:

*) „О несчастная жадность! о проклятая надменность! Она ввела в Полк шу—ах!

ах! ах!—беду. “

.

277

ч Велико милостивый ко мне пан Леон, et с. По получении такого известия через это

ваше писание, буду со всяким старанием и поспешностью объявлять о нем поспольству

вместе с верными приверженцами Христовой правды,. преданными также его милости

найяспейшему пану Яну Казимиру, милостию Божиею королю польскому. Поспешите

же снова обослать поспольство в своих краях вашим писанием, которому дадут иную

веру, и потому охотнее будут соединяться. Ибо прежде сего многие из них говорили,

что еслибы слышали дозволение, или голос его милости короля, тогда бы даже сами,

наступая на шляхетские дворы, уничтожали их, дабы не пановала на земле гордость и

высокомерие с тираненою злостью. Затем униженно отдаюсь милости вашей. В Пциме,

1ис 20 Iuui 1651. W. R. rector scholae peimensis. Следует вручить моему пану, господину

Льву, верному подданному его королевской милости*.

Согласно этому письму, Костка прислал Радоцкому следующий упиверсал:

„Мир Христов! Всем вообще и каждому в особенности подданным его королевской

милости, нашего милостивого пана, желаю, при добром здоровье, от Всевышнего

Господа Бога свободы и вольности, объявляя сперва волю Божию, а также и его

милости короля» что шляхта хочет поднять рбкоип против его милости короля,

милостивого нашего пана, и потому, кто привержен к его королевской милости, пускай

ютится под мои крылья, под Чорштын, при пане ректоре дцимском, который, яко

верный подданный его королевской милости, приведет вас ко мне и будет вами

региментовать, давая во всем наставления. При этом его королевская милость,

милостивый наш пан, обещает все вольности всем тем, которые теперь будут при мне

стоять, и дворы шляхетские, и чтб в них, все будет ваше, и потому-то сами старайтесь

выбиться из этой тяжкой неволи, дорожа нынешним временем. Вместо того, чтоб они

обратили вас в ничто до остатка, лучше вы их обратите. Довольно уже намучили вас

эти панки, что уже голос ваш, плачущихся на них, взывает к Богу. А потому, отписывая

уже другой раз его милости пану ректору, выдаю этот универсал, предостерегая и в

том, чтобы вы, как это мне повелено от его милости короля, не давали веры никаким

универсалам, хотя бы и с печатью и с подписью его королевской милости: ибо он

принужден их выдавать, боясь шляхты. Но мы делаем, чтб должны делать, как

возможно скорее, а. на Св. Яна пойдем под Краков. Уже я разослал всюду универсалы к

мужикам, которые охотно

278

.

являются, а в новотаргском панстве все, а пан Станислав, маршалок, будет их

полковником. Только прошу, чтоб йдучи через НОВЫЙ Тарг, не трогали его милость

пана Здановского и тех всех, где увидите на шестах венки. Прошу также, чтобы

костелам всегда была оборопа: ибо мы будем воевать из-за Бога и кривды людской, из-

за неповиновения королю его милости. Дан в Чорштыне 22 июня 1651 И Доброго

здоровья вам желающий Александр из Штернберка Костка, староста Чорштынский“.

Польский двойник Хмельницкого, в случае успеха, доконал бы шляхетскую

республику, и па широком пространстве между двух морей были бы поруганы

предания о деятельности культурников республиками или ордами антикультурными.

Но шляхта и мещане вовремя вооружились, и Костка был выдан собственным

гарнизоном. У него нашли универсалы Хмельницкого, возбуждающие чернь к

овладению Краковом и в истреблению шляхетского сословия. Наливайкова мысль, как

видим, переходила в Польше из поколения в поколение: она пришлась по душе темной,

злобной и ленивой массе, па которой выехала Хмельнитчина.

С субъективной точки зрения малорусских летописцев и историков, польская

шляхта должна была бы растерзать своего предателя, как терзала в Варшаве

измышленного ими Остряницу. Вместо того, враги затеянной Косткою в Польше

козатчины относились в нему без всякой суровости, и только сожалели о его.

безумстве. Следует помнить, что столь же мягко отнеслись они и в выданному им

козаками Наливайку. С своей стороны и польский Хмель до конца сохранял ясность и

присутствие духа, точно как будто считал свой замысел великодушною попыткою к

спасению отечества от его беспутства. Даже когда его везли привязанного в телеге

через Краков, он весело посматривал на толпившийся народ, и так как все фанатики

принадлежат к идеалистам, а идеалистам свойственны и в отчаяньи, как в успехе,

самые крайния грезы, то—кто знает? может быть, ему в толпе труждающихса и

обремененных виделись будущие мстители хмельничане за погубленную славу его

отца, величайшего по замыслам из всех монархов, особенно в глазах сына...

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
100 великих чудес инженерной мысли
100 великих чудес инженерной мысли

За два последних столетия научно-технический прогресс совершил ошеломляющий рывок. На что ранее человечество затрачивало века, теперь уходят десятилетия или всего лишь годы. При таких темпах развития науки и техники сегодня удивить мир чем-то особенным очень трудно. Но в прежние времена появление нового творения инженерной мысли зачастую означало преодоление очередного рубежа, решение той или иной крайне актуальной задачи. Человечество «брало очередную высоту», и эта «высота» служила отправной точкой для новых свершений. Довольно много сооружений и изделий, даже утративших утилитарное значение, тем не менее остались в памяти людей как чудеса науки и техники. Новая книга серии «Популярная коллекция «100 великих» рассказывает о чудесах инженерной мысли разных стран и эпох: от изобретений и построек Древнего Востока и Античности до небоскребов в сегодняшних странах Юго-Восточной и Восточной Азии.

Андрей Юрьевич Низовский

История / Технические науки / Образование и наука