ОТПАДЕНИЕ МАЛОРОССИИ ОТ ПОЛЬШИ (ТОМ 3)

Смоленске и рассказывали, будто им, от имени царя, дан такой ответ: „Управьтесь вы

сами со своимн хлопами, а потом уже я помогу вам против Татаръ*. Кроме того,

рассказывали они, будто бы с царского разрешения, козаки сами себе строили в

Московской земле мосты для переправы.

.

S05

Интереснее для нас и самих похождений Тарасенка в Белоруссии то, что посланный

из Смоленска в Брянск лазутчик привез от бояр, живших в окрестностях Брянска,

Леонтьева и Семеева, „весьма обстоятельные известия" о том, как провожали из

Брянска козацкое войско, кто были провожатые и через какие села вели его. „Семеева"

(писал подвоеводий), „я полагаю, ваша милость помнит. Вы встречали его

веселящагося у меня, в последнюю вашу бытность. Это человек очень хороший. Он

передал мне весьма обстоятельные известия. По его словам, по царскому указу и по

распоряжению брянского воеводы, местные бояре провожали козацкое войско. Он даже

назвал поименно бояр. Провожатыми именно были: он сам, Тимофей Голынов, Федор

Безобразов, Алексей Требашный, Константин Мясоедов и до двадцати других, которых

лазутчик не помнил. Из Брянска в Рославль они вели Козаков по следующему

маршруту: Брянск, Леденево, Бирощек, Миловники, Клевитов, Новоселки, Черебин,

Горошково, Жарево... Сегодня" (продолжает подвоеводий) „опять получил я точное

известие, что начальник этой сволочи, Тарасенко, уже разослал чаты из Рославля: одну

в Прудки и Черепов, другую в Ельню и Дорогобуж. Последним городом они овладели,

захватили в нем пушки и запас пороху, склонили к буяту все окрестные волости, и

намерены из Дорогобужа идти в Крвчев, Мстислав, Могилев, Оршу, и затем, овладев

этими городами, покуситься на Смоленск. Пожар приближается к нам. Уже хлопы у нас

бунтуют; а между тем я не располагаю никакими средствами защиты. В подъезды мне

некого послать, кроме грунтовых Козаков. Но они не годятся для разъездов: отправив

их, я бы только доставил неприятелю языков: ибо козаки эти на клячах, взятых от сохи,

не в состо янии ничего сделать, и сами, без нужды в том, погибнут. Из помещиков

здесь нет никого. Они медлят; затеяли созвать сеймик, а между тем неприятель

опустошает уже край, овладевает селами, и с каждым днем усиливается и становится

опаснее. При козаках находится и отряд Татар в 600 коней".

Хмельницкий сделал поджог с обеих сторон весьма искусно, да еще умудрился

пустить слух, через покупных людей, и о царском вмешательстве в его каверзы. Но

разгореться огню не дали, как со стороны Кракова, так и со стороны Рославля. Мы уже

знаем, как был уничтожен Небаба. Хмельницкий возлагал на него такую же надежду,

как и на погибшего в Белоруссии Кричевского. Сделанный Хмельницким в этом

важном случае выбор т. ш.

39

306

.

можно уподобить выбору каррикатурного Зевеса относительно каррикатурного

Енея:

Чи балппг. вин який парнище?

На свити пало е таких:

Горилку, так мов бркгу, хлыще:

Я в парубках кохбюсь сих.

По словам Самовидца, козаки Небабы „зоставили беспечне, болшей бавячися

пьянством, анежели осторожностию, розумиючи, же юже незвитяжоными зостали".

Своею войсковою несправностъю, в которой упрекает его Самовидец, он погубил и

Тарасенка, в котором украинская историография лишилась такого же предмета

прославления, каким обещал ей быть и Костка-Наперский.

Разбив Небабу, князь Януш Радивил отправил Гонсевского на правую сторону

Днепра, где Хмельницкий поставил на стороже в Чернобыле Горкушу, а под Киевом —

киевского полковника, Антона Ждановича; сам же Радивил подступил к Чернигову, где

козаки наготовили множество запасов. Козацкий гарнизон бежал из Чернигова.

Радивил занял город и, как был в Польше слух, опустошил понеприятельски окрестные

места.

Между тем Гонеевский разбил Горкушу. Антон Жданович встретил литовское

войско в 15 верстах от Киева, и пытался отразить; но, как объясняли царским людям в

Чигирине, внял совету киевского митрополита и печерского архимандрита не

подвергать Козаков напрасной опасности и не раздражать Радивила против Киева,

только выполнил благой совета с такой поспешностью, что, по словам жившего тогда в

Печерском монастыре Ерлича, побросал в Киеве все, даже пушки.

Радивил занял Киев мирно, на сколько это было возможно при известном

хищничестве литовскаго" войска. Лагерь свой расположил он в „старосветских валахъ"

около Св. Софии, обезопасил Печерский монастырь сильною стражею, а сам занял

квартиру в резиденции митрополита у Св. Софии („w pokojach Ojca Melropolity", пишет

Ерлвч). Но киевские мещане, еще до прихода Литвы, сели на байдаки вместе с

козаками, и ушли к Переяславу, Черкасам и другим поднеировским убежищам, так что

Радивил, по словам Самовидца, застал Подольское место мало не пустым.-

В это время проезжал через Киев к Хмельницкому царский подьячий, Фомин,

вместе с возвращавшимся из Москвы агентом Хмельницкого, назаретским

митрополитом Гавриилом; но въ

.

В07

донесении царю написал о своем пребывании в Киеве только следующие слова:

„А как у Козаков (Ждановича) с Поляки (т.-e. с Литвою) был бой, и киевские

мещане животы свои из Киева вывозили и сами выбежали за Днепр, и в те поры, с