ОТПАДЕНИЕ МАЛОРОССИИ ОТ ПОЛЬШИ (ТОМ 3)

предиочнтали возвращаться с награбленной добычей домой, как с трофеями боевого

мужества. Что касается таких. делъ какое &отел совершить король над шляхетскими

сундукаадпиикавое* совершил над шляхетскими домамии и замочками, то эти дела «е

смущали ни его самого, ни. его приближенных.

Так как поход был в некотором роде крестовый, то христолюбивому панскому

воинству по ночам являлись видения, знаменовавшие будущее величие Полыни и её

короля. Освещим равсказывает весьма серьезно, что ротмистре канцлерской хоругви (а

канцлером был теперь ксендз-бискуп), стоя на часах с пехотинцамн, видели в облаках

короля, сидящего на золотом престоле между ,даух ангелов, из которых один держал

корону, а другоймеч над его головой. Это было на одной стороне лагеря. На другой т-г

Венгерцы видели среди голубий) облака зелёный вертоград, очень красивий, в средине

которого они прочли латинскую надпись: lmporatог щиинии *), начертанную большими

золотими буквами. Они

-

• *) ПовелйтёииЕ вёёлйшой.

198

ОТПАДЕНИЕ МАЛОРОССИИ ОТИ ПОЛЬШИ.

подтвердили присягою (удостоверяет Освецим), что действительно читали надпись.

Пройдя молчанием окончательное разорение волынской шляхты под тем предлогом,

что она была русской веры, польская историография говорит с умилением, что

представляемая походным народом Польша была настроена „чрезвычайно набожно".

Подобно тому как у Яна Казимира, во время его забав собаками и кой-чем похуже,

ежедневно служили иезуиты в передней комнате святую мшу, здесь беспрерывно

отправлялось богослужение, а королевский навес, в котором стоял чудотворный образ

Богоматери, день и ночь был полон молящихся людей. Под влиянием беспрерывного

богослужения и назиданий, дозволяющих разорять не только козакующую, но и поля

кующую Русь, ночью 31 мая хоругвь Станислава Потоцкого видела женщину, которая

покрывала своим нлащем весь польский лагерь. Жолнеры, признавши в ней Божию

Матерь, соскочили с лошадей, упали на колени и начали петь Litaniam Lauretanam.,...

Пускай бы они пели себе в ограду латинские гимны, но грустно думать, что это были

наши подоляне, отщепленные от веры предков своих, как и их паны, Потоцкие,

иолонизоваиные на началах отвращения ко всему русскому и натравленные сперва

против Великой, а теперь и против Малой Руси.

Но одиого натравливанья было с ксендзов, „народных пророковъ® польских, маю.

Чудотворный образ, привезенный ими в лагерь, принадлежал нашей соборной церкви в

Холме, однакож молитвословили перед ним ые православные священники, а

католические ксендзы. Русская часть королевского войска, молясь под их

молитвословие перед своей святыней, претворялась этим способом в сообщников тех,

которые из их родпого края делали Новую Польшу.

Замечательно, однакож, к чему вели польское воинство многочисленные ночные

явления по замечанию современного нам историка Поляка. Он говорит, что эти явления

„держали умы одних в горячечном напряжении, а у других ослабляли энергию и

мужество до ханжества (az do dewocyi), или совершенной безнадежности (z\v;ilpieiua)e.

Положение Шляхетского Народа, консолидированного под Сокадем, вытекало из

его исторической формации. Голова у этого некогда могущественного политического

тела была панская, торсъ—-шляхетский, а руки и ноги—простонародные, мещано-

мужицкия, ио-польски вообще хлопские. її вот, в то время, когда вся умственная и

.

199

нравственная энергия Польши была олицетворена Сокальским соборищем, ее

колебали вести, приходившие из Надвислия, из Великой Польши, из воеводств

Люблинского, Русского, о хлопских бунтах, ' которые грозили резнею панским и

шляхетским семействам,-—вести о революции рук и ног против их собственного тела.

В то же самое время Ракочий угрожал нападением со стороны Кракова; а перед глазами

у панов стояли козаки с окозаченною чернью и палеями мужиками, которые были

вооружены списами, ножами, косами, пращами, цепами и киями: милиция, грозная

многочисленностью и самым диким, жартующим свирепством. Еслиб и было возможно

презирать эту страшную гидру с возобновляющимися вечно головами, то диверсию

панским силам ежеминутно могли сделать Оттоманская Империя, Московское Царство

и даже Швеция. Между тем оборона государства лежала па плечах западных воеводств,

которые составляли едва третью часть его, так как Белоруссия должна была

обороняться дома. В лагере под Сокалем находились все силы и последние средства

Речи Посполитой. В случае проигрыша дела, Полякам, по словам польского историка,

не зачем было возвращаться домой.

„Зная это® (продолжает оп), „папы стояли бездейственно, в то время, когда

неприятель соединялся и внростал силою, и было у них довольно времепи и

справедливых причин для критики своих вождей, для предчувствий, тревог и

безнадежности. Ие доставало человека, который бы эти массы взял в сильные руки,

увлек их за собою, вдохновил верою в себя и воспламенил надеждою победы, Войско

не имело никакой уверенности в гетманах: их прошедшее пе давало для !toW

основания. Короля не любили и ценили низко. Упрекали его в легкомыслии, в

изменчивости и в совершенной неспособности к ведению войны. Средства, которыми