Отражение сакуры

Может, ей не встречалось ещё видеть такую отеческую заботу со стороны мужчины, который без капли раздражения подбирал за ребёнком упавший на стол рис, вытирал салфеткой капли бульона со стола и измазанные соусом щёки, подкладывал в миску мясо с яйцом, подливал в стакан воды. В мире Киры этим всегда занимались мамочки, а никак не накачанные хмурые мужики. Внешний вид Расула настолько не соответствовал сейчас его поведению, что Кира невольно заинтересовалась. Что же такое произошло в жизни этого сильного мужчины? Что скрывается за непроницаемым взглядом чёрных глаз? Понятно, что личные вопросы сейчас задавать рано, но, может, он попозже удовлетворит её любопытство. Пока что она, правда, наслаждалась этой простой сытной трапезой, обсуждением предстоящих домашних дел, составлением списка необходимых продуктов. Как давно она не сидела вот так за столиком с интересным мужчиной? Пять лет? Шесть? Они ведь даже с Алексеем никуда особо не выбирались, раз в году ездили к его маме на Алтай и совсем изредка к морю, вот, наверное, последний раз четыре года назад, в Турции, и ели вместе за столиком в ресторане отеля. А так обычно она готовила сама с запасом дня на два, на три, заполняла домашний холодильник, и каждый ел, когда хотел. Они и правда жили с мужем последние годы, как будто не вместе, а параллельно друг другу, каждый в своём графике и в своей комнате. Кира была занята с клиентами, а Алёша после работы сидел допоздна за компьютером, что-то читал, играл или смотрел бесконечные бандитские сериалы, которые ей совсем были не интересны. Кира до сих пор чувствовала свою вину за равнодушие к мужу и его здоровью. Она была слишком увлечена своими эмоциями и мыслями, чтобы замечать его изменения. И хотя Кира давно смирилась с его нежеланием что-либо делать, домоседством, страстью к компьютерным играм, но настоять на том, чтобы он показался врачу, всё же могла. Лишний вес, одышка, головокружения, таблетки от повышенного давления, которые он забывал пить, – почему она не принимала всё это всерьёз? Снова её укололо сожаление. Как, оказывается, здорово просто поесть в компании! И чего они постоянно кусочничали на кухне по отдельности? Что уж теперь вспоминать и грызть себя за это?!

Кира с умилением посмотрела на Тимура, который сосредоточенно жевал кусочек рыбного пирожка в соевом соусе.

– И, правда, аппетит у тебя хороший. Молодец! Хочешь ещё риса? Нет?

Они доели пибимпап, расплатились, ещё немного прогулялись по городу, остановившись на детской площадке, окружённой высотками и соснами, в форме корабля, где ребёнку захотелось поползать. Пока они стояли рядом, наблюдая, как бегает Тимур, исследуя площадку, Кира осмелилась спросить:

– Почему Тима так плохо говорит?

– Тяжело переживал разлуку с матерью, заболел, когда она уехала, хотя, может, так уж совпало, серьёзная инфекция, потом менингит, долго пролежал в больнице, а потом мне самому пришлось уехать в Москву и оставить его с мамой в Ташкенте. Она у меня старенькая уже и не слишком разговорчивая, так что с ним и не занимался особо никто. Я поищу здесь специалиста, как будет возможность. Если не вживую, то хоть онлайн-занятия речевые найти можно. А лучше побыстрей в садик его устроить, дети точно говорить научат.

– Я тоже попробую разузнать насчёт садиков, – предложила Кира. – Ему бы лучше в русскоязычный походить сначала, если здесь такие есть, конечно. По крайней мере, русский он понимает, если научится произносить слова, то потом и корейский учить легче будет.