Отражение тайны

– Ну, если вся эта ваша… – профессор презрительно потряс пальцами, – беллетристика… она ерунду хотя бы просто описывает… так все эти ваши… – профессор скривился, – фантастические фильмы… они эту всю ерунду еще и показывают! А вы-то, небось, знаете, насколько люди падки на всякую визуальную информацию.

– Угу, – мрачно кивнул Йенсен. Он очень любил сопровождать свои статьи иллюстративным материалом. Интересно, не на это ли намекал профессор, или это так, абстрактный камень в не менее абстрактный огород?

Повисла пауза. Любопытно, какая за последние полтора часа?

– Так что там с мухой-то? – нетерпеливо напомнил профессор.

– Ммм?

– Что там с мухой-то? Померла и сошла с ума?

– А, нет… ДНК перемешались…

– Что?

– Получилось так, что в аппарат к человеку залетела муха, и ДНК человека и мухи перемешались, – терпеливо пояснил Йенсен.

– И?

– И в результате получилось существо с головой и лапой мухи, – печально закончил журналист.

– О как, – впечатлившись, крякнул профессор и выпил стакан залпом.

– А потом жена размозжила бывшему ученому голову и руку… то есть лапу прессом, – зачем-то добавил Йенсен.

– А, – сказал профессор и задумался.

Повисла черт знает какая по счету пауза.

– Ерунда, – наконец вынес свой вердикт профессор.

– М? – встрепенулся Йенсен.

– Ерунда, говорю, – повторил профессор. – Камеры не стерильные. Туда залетает куча всяких бактерий. Кроме того, на самом человеке… да что там человеке… на том же еноте… на минуточку, у енотов могут быть, и совершенно точно есть, всякие паразиты, те же глисты и блохи! Но я ни разу не видел енота с головой и рукой глиста.

– У глиста нет рук, – меланхолично заметил Йенсен.

– Ну, тогда глиста с головой и лапой енота! Вы все равно меня поняли!

Йенсен пожал плечами.

– Хорошо! Я докажу вам! Мух у меня нет, но есть Круглобрюшик!

Профессор подскочил к еноту и, крякнув, оторвал животное от пола. Енот успел единым вдохом всосать в себя остатки молока и повис обмякшей сытой тушкой на руках у ученого. Тот начал медленно багроветь от взятого веса, но отступать было некуда. Только шагать вперед.

– Так вот… – прохрипел он. – Как… там… ваш Кинг… писал? Нельзя… смотреть, да? А я вот сейчас посмотрю!

И профессор с енотом на руках шагнул в аппарат.

Йенсен зажмурился.

Он ожидал услышать крик, вопли, звук падения, биение судорог, а после того, как открыл бы глаза, – видение страшного существа, полу-енота, получеловека, с седой головой, с потухшим взглядом… ожидал – и поэтому боялся услышать и увидеть.

Его плеча коснулись.

Он, помедлив немного, открыл глаза и обернулся.

Профессор был весьма доволен. Енот тоже не выглядел расстроенным.

– Аполлоны на выходе, – покачал головой Йенсен.

– Ммм? – отозвался профессор. – Рассказ?

– Да, рассказ, – печально ответил Йенсен. – Ковальчука.

– Ммм… и о чем он? – профессор явно был в хорошем настроении.

– Нууу… – неопределенно помахал пальцами Йенсен. – Там, в общем… в общем, тоже про телепортацию…

– И как она прошла, успешно?

– О да, – кивнул Йенсен. – Более чем… там в результате самого… ммм… процесса… происходила некоторая перестройка на уровне… ммм… ДНК… пуп…

– И? – переспросил профессор. – Они тоже там были, это… голова одного, рука другого?

– Нет.

– А что тогда?

– Рассказ назывался «Аполлоны на выходе», – уныло напомнил Йенсен.

– И?

– И это тоже сейчас не сбылось.

* * *

Испытания на добровольцах прошли успешно. Йенсен написал по этому поводу восторженную статью, получил неплохой гонорар и хорошие связи в научных верхах.

Вторые испытания тоже прошли без сучка и задоринки. Статья об этом особым успехом не пользовалась – может быть, потому, что ее писал уже не Йенсен. Во всяком случае, он предпочитал так думать. Он и так был достаточно востребованным журналистом. Сейчас же, после эксклюзивного интервью с создателем аппарата по телепортации (Бутте, скривившись, вынужден был согласиться, что такое наименование выгоднее прежде всего ему самому), его стали буквально рвать на части. Он уже позволял себе выбирать не только темы статей, но и кандидатов для интервью, журналы для публикаций и гримеров для телепрограмм. Да, он никогда особо не любил публичность, но сейчас это было неизбежным и меньшим злом, прилагавшимся к общему успеху.

Чаще всего он освещал новости из области телепортации. Вовсе не из-за того, что эта тема принесла ему когда-то славу, деньги и карьеру, нет. Просто мир все больше и больше уходил в телепорты.

Исчезли границы между странами. Правда, как ни странно, участились опоздания на работу. Формулировка объяснительных была стандартна: «Очередь у портала».

Нужно отметить, что, несмотря на всю свою заманчивость, телепорты не сразу ворвались в жизнь обывателей.

И тому было две причины.

Одна из них достаточно банальная: не все хотели ставить себе инъекции с нанороботами. Тем более, когда слышали что-то о меди. Воображение сразу рождало образы медных плошек, патины и почему-то плесени, и некоторые ретрограды в панике отказывались «пихать в себя всякую гадость».