Отрицание смерти

В ранней статье Фрейда о «Человеке-крысе», уже можно заметить, что смерть и упадок являются центральными темами синдрома навязчивой идеи, и недавно это было красиво и окончательно проанализировано в работе европейских экзистенциальных психиатров, особенно Штрауса³⁴. После Фрейда психоаналитическая литература по фетишизму очень ясно показывает то, о чем уже говорил Ранк: что ребенка действительно беспокоит телесность. Филлис Гринакр дала окончательное клиническое заключение по этому вопросу в серии очень важных работ, где было сказано, что кастрационная тревога задолго предшествует фактическому эдипальному периоду; это проблема глобальной уязвимости, а не проблема исключительно сексуального характера. Это важное развитие идей Фрейда. На своем любимом техническом языке психоаналитики говорят, что кастрационная тревога «в особенности отягчена… сильной примесью оральных и анальных тенденций»³⁵. Другими словами, это проблема всей телесной ориентации на реальность. В историях фетишистов мы снова и снова видим, что они подвергаются ранним травмам, связанным с распадом тела и смертью.

Наиболее значительными травмами являются те, что вызваны свидетельством какого-то особенно калечащего события: увечья, смерти или несчастного случая, операции, аборта или домашних родов. Если мы посмотрим на статью Фрейда 1938 года, в которой он очерчивает развитие случая фетишизма и подчеркивает вид женских гениталий, совмещенный с мастурбацией и угрозами кастрации как раз в начале фаллической фазы, и заменим «угрозу кастрации» на «вид изуродованного и истекающего кровью тела», я думаю, мы можем представить себе, что происходит с некоторыми детьми³⁶.

Это было бы естественно, особенно если бы ребенок сам перенес травмирующий недуг или болезненную операцию³⁷. У одного из пациентов Фенихеля было выпадение прямой кишки, и его матери приходилось заправлять ее на место каждый раз, когда он испражнялся. Поэтому неудивительно, что его преследовал страх, что его кишечник может упасть в унитаз³⁸. Представьте себя уязвимым в такой степени, что вас нужно собирать по частям. Неудивительно, что пациент был одержим страхом смерти, его кастрационная тревога была подавляющей, он думал, что его мертвая мать или пенис его сестры могли оказаться в канализации так же, как это делают фекалии и вода из ванны, или его собственный кишечник. Мир не особо разбирается в том, что смывает с тела; все просто загадочно исчезает. Один из пациентов Лоранда, мальчик четырех лет, не мог понять, почему у девушки, которую он видел в лагере, не было пальцев на руке, или почему у одного из его родственников не хватало ноги. Он не мог войти в одну комнату с этим человеком и убегал с криками от звука его голоса. Он спросил доктора тихо и со страхом в глазах: «Вы же не заставите меня исчезнуть?»³⁹ Здесь мы снова видим ребенка как философа, выражающего беспокойство по поводу одного из двух великих зол организменной жизни: «все исчезает».