Отрицание смерти

…по сути, сексуальность – это коллективное явление, которое индивид на всех этапах цивилизации хочет индивидуализировать, то есть контролировать. Это объясняет все [!] сексуальные конфликты в человеке, от мастурбации до самых разнообразных извращений и перверсий, прежде всего сохранение в тайне всю сексуальность индивидуумов, как выражение личного стремления индивидуализировать как можно большее количества коллективных элементов в ней⁴³.

Другими словами, извращение – это протест против видового сходства, против погружения индивидуальности в тело. Это даже центр личной свободы по отношению к семье, собственный тайный способ самоутверждения против всякой стандартизации. Ранк даже делает захватывающее предположение, что эдипов комплекс в классическом фрейдистском понимание может быть попыткой ребенка противостоять семейной организации, покорной роли сына или дочери, поглощения коллективом, попыткой утверждения собственного эго⁴⁴. Даже в своем биологическом выражении эдипов комплекс может являться попыткой превзойти роль послушного ребенка, найти свободу и индивидуальность через секс путем разрушения семейной организации. Чтобы понять это, мы должны еще раз подчеркнуть основной мотив человека, без которого невозможно понять основных жизненных принципов – самосохранение. Человеческий опыт делится на два разных вида – физический и ментальный, или телесный и символический. Таким образом, проблема самосохранения представлена в двух формах. Одна из них – телесная – стандартизированная и данная природой; другая – внутреннее «я» – индивидуальная и приобретается в процессе существования. Как человек добьется успеха, как он собирается оставить после себя свою копию или часть себя? Он собирается оставить копию своего тела или духа? Если он размножается телесно, он решает проблему преемственности, но в более или менее стандартизированной форме животного вида. Хотя он и увековечивает себя в своем потомстве, которое может напоминать о нем, в жилах которого может бежать его «кровь» и которое может хранить таинственные качества его предков, он может не чувствовать, что действительно увековечивает свое собственное внутреннее «я», отличительные черты своей личности и духа. Он хочет достичь чего-то большего, чем просто животная преемственность. Отличительной человеческой проблемой с незапамятных времен была необходимость одухотворять человеческую жизнь, поднимать ее на особый бессмертный уровень, выводя за пределы циклов жизни и смерти, характерных для всех других организмов. Это одна из причин, почему сексуальность с самого начала находилась под запретом; она должна была быть выведена с уровня физического оплодотворения на уровень духовный.

Подходя к проблеме преемственности или самосохранения с ее полностью дуалистичным характером, Ранк смог глубже понять смыслы греческого гомосексуализма:

В этом свете любовь к мальчику, которая, как говорит нам Платон, постоянно направлена на улучшение и совершенствование любимого юноши, безусловно, выглядит как… духовное совершенствование в другом человеке, который здесь на земле как бы становится достойным преемником; и это происходит не на базисе биологического воспроизводства своего тела, но в смысле духовного символизма – бессмертия в ученике, в младшем⁴⁵.

Другими словами, греки стремились произвести впечатление на любимого юношу своим внутренним «я», своим духом или душой. Целью этой духовной дружбы было создание сына, в котором будет жить душа наставника:

В любви к мальчику мужчина оплодотворял как духовно, так и физически живой образ своей души, который, казалось, материализовался в эго, настолько идеализированное и настолько похожее на его собственное тело, насколько это было возможно⁴⁶.