Отшельник

– Он отказался от своей жизни, растратил ее впустую… Ты со мной согласен? Ну а я подобрал обломки. Уверяю тебя, я в любой день смогу вернуться к прежней жизни. Конечно, тот «мерс» никогда не был моим, так что его я уже не увижу, но дом я всего лишь запер, как будто уехал в отпуск.

«Значит, ты поблагодаришь его за то, что он пустил тебя пожить в своей квартире, позволил вести роскошную жизнь, – и вернешься к Лорелу и Харди?»

– Я живу на этом острове почти двадцать лет, и за такой срок ничего не изменилось. Наконец-то мне представилась возможность… по-твоему, я должен от нее отказаться?

«Ты больше не будешь меня возить?»

– Буду. Как же я откажусь от своего любимого занятия – возить мальчишку-переростка, который убалтывает меня, пока у меня уши не завянут? В том числе поэтому мне нравится новая красивая машина!

«А мы сможем съездить на пляж и посмотреть, как летают воздушные змеи?»

– Да, Аас. Когда твоя мама разрешит, мы поедем любоваться воздушными змеями. Ты будешь сидеть на песке и пить теп лый чай, а я попробую встать на серф. Представляешь себе зрелище?

Моника стояла на крыльце, как будто уже давно их ждет. Она приготовила омлет, который любит Аас. Омлет весело шипел на тарелках. Моника осторожно спросила Эрхарда, не хочет ли он зайти. Ему ее просьба не показалась чем-то само собой разумеющимся. Она нарезала омлет треугольниками и подала с розмарином. За едой они слушали канареек в садике. Эрхард рассказывал Монике о переменах в своей жизни.

Сначала она возмутилась и чуть ли не смеялась над ним. Моника прекрасно знает, кто такие Палабрасы, и она от них не в восторге. Она ерзала на стуле, передвигая вазочку с цветами из садика, которая красовалась посреди стола. Она боялась, что Эрхард теперь откажется от их уговора, но он заверил ее, что по-прежнему будет каждую среду возить Ааса. Если повезет, у него даже будет время иногда свозить его на пляж. Или на блошиный рынок в Гран-Тарахале.

Моника молча разламывала омлет вилкой на маленькие кусочки.

После еды она включила телевизор, позволив Аасу пересесть в плюшевое кресло и посмотреть передачу с черепахой и рыбкой, которые управляют подводным магазином.

Эрхард помог ей убрать со стола. Он вымыл тарелку и поставил в холодильник банку с вялеными томатами. Холодильник кажется ему глубоко личным пространством, поэтому он не осматривал его содержимое, а банку поставил на нижнюю полку. Ему была невыносима мысль о том, что он замечает за Моникой маленькие слабости: варенье, кокосовые пирожные в пакетике и маринованные огурцы.

– Нам нужно выехать через полчаса, – сказал он Аасу.

– Лишь бы не каждый раз так, – вздохнула Моника. – Я-то надеялась, что он останется на ужин.

Эрхард договорился, что заедет в «Аутовенгу» и осмотрит две машины. Он рассчитывал, что успеет до этого завезти Ааса обратно.

– В таком случае сейчас я уеду и вернусь за ним попозже, – предложил он.

Но его слова ее не смягчили.

– Даже не думайте, – возразила Моника. Она стояла у маленького зеркала в углу, возле холодильника и красила губы. – Освобождаю вас от ваших обязанностей. Мы обойдемся без вашей помощи. Раньше ведь как-то обходились.

Эрхард не знал, что отвечать. Но точно знал: сейчас Моника нарочно делает ему больно. Она не понимает, что он помогает им не ради Ааса и не ради нее; он помогает ради себя самого. И все равно он кажется себе эгоистом.

– Я специально договорился, что по утрам в среду я свободен, – возразил он. – Чтобы возить его.

По правде говоря, он еще никому не говорил, чем занимается утром по средам; и не собирался просить разрешения, как какой-нибудь мальчишка, особенно у Марселиса. Когда он уходил с работы, сказал Ане, что собирается в «Аутовенгу». Он в самом деле туда поедет, но он ни словом не обмолвился о том, что намерен кое-кого подвезти бесплатно. Черт побери, он может делать все, что ему заблагорассудится!

Моника заварила кофе в итальянской кофеварке. Он пил его и смотрел телевизор, а она вышла в сад.

– Приезжайте ко мне в гости в субботу, – предложил Эрхард, когда Моника прощалась с Аасом, наклонившись к открытому окошку машины. Слова словно сами слетели с его губ. Может быть, это результат чувства вины, может, чего-то другого… Ну и что? Он не знал, как поступит с Беатрис. Скорее всего, просто запрет дверь спальни, как в тот раз, когда к нему нагрянул Эммануэль.

Моника как будто не поняла, но и не отнеслась к его предложению враждебно. Скорее неохотно.

– В знак благодарности за то, что вы позволяете возить вашего сына, и за помощь с компьютером. – Он представил, как Аас говорит: «Да ладно, мам, пошли!» – С одной стороны, он наделся, что она откажет, отвергнет его приглашение. Но, с другой стороны, ему приятно было бы повидать Ааса. И Монику. При других обстоятельствах. Ему хотелось бы показать ей, что и ему есть что предложить. – Если будет футбол, Аас сможет посмотреть матч по широкоэкранному телевизору.

– Разумно ли это? – спросила она. Как он и ожидал.

– Может, и нет. Если «Барса» проиграет, он, наверное, разгромит всю квартиру.

– Вы уверены? – на ее губах мелькнула улыбка.