Отшельник

– Спасибо, – сказал Эрхард. Ему трудно далось это слово, но он должник доктора за все, что тот сделал.

Вместо ответа, доктор просто кивнул, складывая свое оборудование в чемоданчик.

– А вы… Вы когда-нибудь слышали, чтобы мертвые говорили? Слышали их голоса после смерти?

– Лично? Нет.

Врач пристально смотрел на Эрхарда.

– А не лично?

– Я слышал о супругах, которые уверяли, что слышали, как их муж или жена говорят после смерти.

– Вы им верите?

– Я верю, что они что-то слышали… да. Но не в то, что они на самом деле слышали голос.

Слова врача раздражали Эрхарда.

– Что же они тогда, по-вашему, слышали?

– Не знаю. Все дело в игре их воображения. Они надеются. Разговаривают с призраками, так сказать. Им больно из-за чего-то недосказанного. Беатрис что-нибудь вам говорила?

– Она что-то сказала, когда была еще в сознании. До того, как вы приехали. Она просила меня помочь ей.

– Вы и помогли.

– Да.

– Я по-прежнему не понимаю, почему полицейские считают, что она умерла.

– Это моя тайна.

– Ну а когда Рауль вернется? Его ведь обвинят в убийстве.

«Да», – подумал Эрхард, а вслух произнес:

– Он не вернется. А если вернется, ему же хуже. Не думаю, что он причинил ей боль нарочно; просто он так себя ведет, такой у него образ жизни. Ему придется объяснить, что произошло.

– А если его признают виновным?

– Вы сами когда-то говорили, что ему придется понести наказание. А мне придется рассказать властям о том, что мне известно. Буду разбираться с проблемами по мере их поступления.

Врач вернулся к началу:

– Я могу лишиться лицензии.

– Нет, если вы скажете правду; вы солжете только насчет того, что произошло после того, как я перевез ее сюда.

– Моя жена беспокоится. Она боится «Трех пап».

Последние слова врача удивили Эрхарда.

– «Три папы» – просто мальчишки в слишком больших куртках. С подбитыми плечами.

– Раньше я считал, что вы работаете на них… Что вы тоже кто-то вроде гангстера.

Эрхард засмеялся, хотя ему совсем не смешно.

– Мы с женой боялись, что вы будете угрожать мне или убьете меня.

– Тогда какого черта вы сюда приехали?

– Жена тоже не хотела, чтобы я ехал. А какой у меня выход? Покинуть остров я не могу. От своих проблем не убежать…

Впервые доктор предстал не бюрократом, а живым человеком, хотя Эрхарду по-прежнему не нравились его галстук песочного цвета, рубашка песочного цвета, легкие брюки песочного цвета и его лицо песочного цвета.

– Почему вы так про меня подумали?

– Никакого секрета здесь нет. Всем известно…

– Что известно?

Врачу не хотелось продолжать. Он закрыл свой чемоданчик.

– Увидимся через несколько дней. Я приеду и снова осмотрю ее. Если в ближайшем будущем ее состояние не улучшится, считайте, что она все равно что умерла. Так что ложь в конце концов окажется правдой.

Он направился к выходу. Эрхард заметил на коробке рядом с дверью мобильник Алины.

– И все же… что всем известно?

– Что Рауль Палабрас работает на «Трех пап».

Еще не конец рабочего дня; Эрхард испытывал потребность постараться немного подзаработать. Он сказал диспетчеру, что ему можно передавать заказы. Вскоре поступил заказ; надо было ехать на юг. Он ехал по трассам 101 и FV-2. Совершил поездку в один конец из Пуэрто в Пахару. Во всем остальном – был обычный вечер среды, теплый и довольно скучный. Монотонность нарушали лишь объявления диктора о футбольных матчах в Испании. Исторически Фуэртевентура болеет за мадридский «Реал», но последние несколько лет молодые люди начали переходить на сторону «Барселоны», что стало очевидно по радостным крикам, обрывкам песни и ругательствам, слышным по радио. Эрхард был безразличен к обеим командам. Он смеялся над ними. Он никогда не играл в футбол. Даже в школе. Ему сказали, что у него кривые ноги; много лет он считал, что его состояние ухудшится, если он будет слишком много бегать. Может быть, что-то такое говорил отец. Его отец считал, что футбол для неотесанных деревенских парней. Иногда он называл футбол «игрой для неудачников»:

– Посмотри на этих грязных, потных парней; они гоняют мяч, потому что не умеют работать ни головой, ни руками. Они не хотят учиться никакому разумному ремеслу.

Он подъехал к городку Риско-дель-Гато, Кошачий утес. Дорога вела строго на запад; домов практически не видно из-за палящего солнца. Увидев указатель на Морро, он свернул на FV-2, но предпочел объехать Риско-дель-Гато по пыльной северной проселочной дороге. Слева долго тянулась оливковая роща Зенона, гордость острова. Оливковые рощи давали работу нескольким сотням человек – по крайней мере, так было до последнего времени. Сегодня в роще никого нет. Пусто и в усадьбе, на главном дворе, видном сквозь ограду, и между двумя гигантскими зданиями, стоящими фасадами к дороге.