Отвлечение

— Знаю, с тех пор как ты вернулся, мы по-настоящему не разговаривали, но я просто хочу, чтобы ты знал, как нам всем жаль слышать о Джудит. — Мои руки сжимают чашку при звуке имени моей матери. — Если я могу что-нибудь сделать, пожалуйста, дай мне знать. Джудит — удивительная женщина, и она была рядом со многими из нас на протяжении многих лет.

— Я ценю это. — Прочищаю горло и допиваю остатки своего кофе, прежде чем встать. — Я сегодня пропущу обед. У меня есть пара учеников, которых нужно немного воодушевить.

— Господи, ты, должно быть, очень целеустремленный, раз отказываешься от своего обеденного перерыва!

Да, наверное, так и есть.

— Все сложно. Поговорим позже.

— О… Кстати, Кэтрин спрашивала меня о тебе

Я останавливаюсь и смотрю на него через плечо.

— Что именно?

— Она просто пытается прощупать почву. Ты ей нравишься, она спросила, чувствуешь ли ты то же самое. Видимо, ты подаешь противоречивые сигналы.

Шумно выдыхаю и провожу пальцами по волосам, которые всё ещё слегка влажные после утреннего душа. Мне серьезно стоит подстричься. Мои светлые волосы, когда они длиннее двух дюймов, всегда начинают завиваться самыми детскими локонами.

— Я обдумываю это.

— И следовало бы. Она хорошая женщина. Временами немного властная, но страсть — это не плохо. — Он подмигивает и улыбается. Я качаю головой и ухожу.

Элоиза

Я ненавижу мистера Диплока. Ненавижу, ненавижу, ненавижу его! Почему он всегда усложняет мне жизнь? Это несправедливо. Я делаю работу, я внимательно слушаю… Так почему же он так сильно меня ненавидит?

А теперь у меня даже нет обеденного времени, чтобы расслабиться. Я должна пойти к мистеру Прайсу и сделать свою работу. Просто великолепно.

Почему именно я стала мишенью?

Еле волоча ноги, я вяло подхожу к его классу в конце коридора. У него внутри всё ещё есть несколько учеников, поэтому я жду у двери, пока они уйдут, прежде чем войти.

Мистер Прайс потягивается всем телом, протирая белую доску влажной тряпкой. Я прислоняюсь к стене внутри класса и жду, когда он заметит моё присутствие. Я не извращенка, ничего подобного, но его задница так хорошо смотрится в этих чёрных брюках. Такая круглая и упругая.

Он начинает насвистывать мелодию, которую я не узнаю, пока убирает с доски, а когда заканчивает, поворачивается к своему столу, поэтому по-прежнему не замечает моего присутствия. Я улыбаюсь, гадая, как бы мне заставить его подпрыгнуть, но потом решаю этого не делать, поскольку это, вероятно, только поставило бы ситуацию в неловкое положение.

Пока он приводит в порядок бумаги и книги на своем столе, я прочищаю горло и наблюдаю, как его испуганные глаза встречаются с моими, после чего очаровательная улыбка озаряет его лицо.

— Добрый день, мисс Блэкбёрн. — Мне нравится, когда он меня так называет. Не знаю почему, но от этого у меня слегка покалывает внизу живота. — Как ты сегодня?

— Раздражена, голодна и устала. — Отвечаю честно и прохожу к ближайшей к его столу парте, той самой, за которой сидела в прошлый раз.

— Поешь, поработай и взбодрись.

— Как работа над чем-либо сделает меня менее усталой и раздраженной?

Он пожимает плечами, снова улыбаясь. На это так приятно смотреть.

— Никак, но это прекратит твои стоны, и тогда мне не придется их слушать.

— Вы отстойный учитель, — ворчу я, вытаскивая свой блокнот и ожидая, когда он даст мне задание.

Он кладет листок на мой стол и постукивает по нему пальцем.

— Это, пожалуй, проще, чем вчерашнее.

— Так почему вы не дали мне его вчера, а вчерашнее сегодня?

Смерив меня взглядом, который ясно говорит «заткнись», он садится на свое место за столом и кладет ноги на поверхность, закидывая руки за голову и закрывая глаза.

Серьезно?

— Я не слышу звуков письма, — отмечает он, его глаза по-прежнему закрыты. Тут он не ошибается. Я слишком занята разглядыванием его носков. На нём странные носки. Один темно-синий, а другой черный. Я могу их видеть только потому, что его ноги расположены под таким углом, что брюки на дюйм сползли к коленям.

Когда он открывает глаза, чтобы выяснить в чём дело, то замечает, как я пялюсь. Его глаза прищуриваются на моем лице.

— Не у всех есть матери-горничные, знаешь ли.

Посмеиваясь, я пишу своё имя вверху листа и перечитываю первый вопрос, прежде чем выпустить шутку, которую сдерживала.

— Нет, но, по крайней мере, у меня есть чувство стиля.

— В этом городе нет такого понятия, как стиль. — Он натягивает брюки, пытаясь спрятать носки, но сдается и садится прямо, повернувшись ко мне лицом. — У вас на выбор только три магазина, но все они ужасны.

— Моя мама каждую неделю ездит в другой город. Не думаю, что хоть раз в жизни закупалась в этом городе. Не считая того раза, когда мне нужна была новая карта памяти, — я морщусь. — Вы знали, что единственное место в городе, где продаются карты памяти — это тот странный магазинчик на углу Лорел Авеню?

Его брови доходят до линии роста волос, и он слегка наклоняется вперёд.

— Серьезно?

— Ага. Сейчас большинство людей просто заказывают что-то онлайн, но кто бы мог подумать, что в супермаркете есть карты памяти.