Овод

No, there was nothing the matter with him-- nothing!	Нет, с ним ничего не случилось - ничего!
It was all imagination.	Все это одно воображение.
The pain in his side was indigestion, or a chill, or some such thing; not much wonder, after three weeks of this insufferable prison food and air.	Боль в боку - от простуды, а может быть, желудок не в порядке. Да оно и не удивительно после трех недель отвратительной тюремной пищи и тюремной сырости.
As for the aching and throbbing all over, it was partly nervous trouble and partly want of exercise.	А ломота во всем теле и учащенный пульс -отчасти от нервного возбуждения, а отчасти от сидячей жизни.
Yes, that was it, no doubt; want of exercise.	Да, да, так оно и есть! Всему виной сидячая жизнь.
How absurd not to have thought of that before!	Как он не подумал об этом раньше!
He would sit down a little bit, though, and let it pass before he got to work.	Надо отдохнуть немного. Боль утихнет, и тогда он примется за работу.
It would be sure to go over in a minute or two.	Через минуту-другую все пройдет.
To sit still was worse than all.	Но, когда он сел, ему стало еще хуже.
When he sat still he was at its mercy, and his face grew gray with fear.	Боль овладела всем телом, его лицо посерело от ужаса.
No, he must get up and set to work, and shake it off.	Нет, надо вставать и приниматься за дело. Надо стряхнуть с себя боль.
It should depend upon his will to feel or not to feel; and he would not feel, he would force it back.	Чувствовать или не чувствовать боль - зависит от твоей воли; он не хочет ее чувствовать, он заставит ее утихнуть.
He stood up again and spoke to himself, aloud and distinctly:	Он поднялся с койки и проговорил вслух:
"I am not ill; I have no time to be ill.	- Я не болен. Мне нельзя болеть.
I have those bars to file, and I am not going to be ill." Then he began to file.	Я должен перепилить решетку. Болеть сейчас нельзя, - и взялся за напильник.
A quarter-past ten--half-past ten--a quarter to eleven— He filed and filed, and every grating scrape of the iron was as though someone were filing on his body and brain.	Четверть одиннадцатого, половина, три четверти... Он пилил и пилил, и каждый раз, когда напильник, визжа, впивался в железо, ему казалось, что это пилят его тело и мозг.
"I wonder which will be filed through first," he said to himself with a little laugh; "I or the bars?" And he set his teeth and went on filing.	- Кто же сдастся первый, - сказал он, усмехнувшись, - я или решетка? - Потом стиснул зубы и продолжал пилить.
Half-past eleven.	Половина двенадцатого.
He was still filing, though the hand was stiff and swollen and would hardly grasp the tool.	Он все еще пилит, хотя рука у него распухла, одеревенела и с трудом держала инструмент.
No, he dared not stop to rest; if he once put the horrible thing down he should never have the courage to begin again.	Нет, отдыхать нельзя. Стоит только выпустить из рук этот проклятый напильник - и уже не хватит мужества начать сызнова.
The sentinel moved outside the door, and the butt end of his carbine scratched against the lintel.	За дверью послышались шаги часового, и приклад его ружья ударился о косяк.