Овод

"My good sir, a doctor may make a mistake like other people, I suppose.	- Врачи, дорогой мой, могут ошибаться, как и все мы, смертные.
I have got him safe strapped now, and he's going to stop so."	Риварес привязан к койке и пусть так и остается.
"At least, then, have the straps a little loosened.	- Но прикажите хотя бы отпустить ремни.
It is downright barbarity to keep them drawn so tight."	Это варварство - затягивать их так туго.
"They will stop exactly as they are; and I will thank you, sir, not to talk about barbarity to me.	- Они останутся, как есть. И я прошу вас прекратить эти разговоры.
If I do a thing, I have a reason for it."	Если я так распорядился, значит, у меня были на то свои причины.
So the seventh night passed without any relief, and the soldier stationed on guard at the cell door crossed himself, shuddering, over and over again, as he listened all night long to heart-rending moans.	Таким образом, облегчение не наступило и в седьмую ночь. Солдат, стоявший у дверей камеры Овода, дрожал и крестился, слушая его душераздирающие стоны.
The Gadfly's endurance was failing him at last.	Терпение изменило узнику.
At six in the morning the sentinel, just before going off duty, unlocked the door softly and entered the cell.	В шесть часов утра, прежде чем уйти со своего поста, часовой осторожно открыл дверь и вошел в камеру.
He knew that he was committing a serious breach of discipline, but could not bear to go away without offering the consolation of a friendly word.	Он знал, что это серьезное нарушение дисциплины, и все же не мог уйти, не утешив страдальца дружеским словом.
He found the Gadfly lying still, with closed eyes and parted lips.	Овод лежал не шевелясь, с закрытыми глазами и тяжело дышал.
He stood silent for a moment; then stooped down and asked:	С минуту солдат стоял над ним, потом наклонился и спросил:
"Can I do anything for you, sir?	- Не могу ли я сделать что-нибудь для вас, сударь?
I have only a minute."	Торопитесь, у меня всего одна минута.
The Gadfly opened his eyes.	Овод открыл глаза.
"Let me alone!" he moaned. "Let me alone—"	- Оставьте меня, - простонал он, - оставьте меня...
He was asleep almost before the soldier had slipped back to his post.	И, прежде чем часовой успел вернуться на свое место, Овод уже заснул.
Ten days afterwards the Governor called again at the palace, but found that the Cardinal had gone to visit a sick man at Pieve d'Ottavo, and was not expected home till the afternoon.	Десять дней спустя полковник снова зашел во дворец, но ему сказали, что кардинал отправился к больному на Пьеве д'Оттаво и вернется только к вечеру.
That evening, just as he was sitting down to dinner, his servant came in to announce:	Когда полковник садился за обед, вошел слуга и доложил:
"His Eminence would like to speak to you."	- Его преосвященство желает говорить с вами.