Ожившая надежда

- А с чего это я должен? - удивился Василий Павлович. - Кому это я должен? Кто твой редактор?

Как только Игорь назвал Арсения Фомича, лицо родителя пятнами пошло.

- Сегодня же, - вмиг охрипшим голосом проговорил отец, - пиши заявление. Я тебе запрещаю работать у этого человека. Не послушаешься, ни копейки от меня не получишь больше. Наследства лишу!

- Что он тебе такого сделал, что я должен бежать от него? - растерялся Игорь.

- Сегодня же увольняйся.

- Отец, я не пешка, которую можно передвигать, как вздумается. Я хочу знать, почему должен бежать от человека, который ко мне добр.

- Нашел добряка!

- Чем он так тебе досадил, что простить не можешь?

Откуда было Игорю догадаться, что Василий Павлович пришел в ярость, опасаясь того только, что Корнеев расскажет о подметном письме. Игорь не поймет комсомольского порыва отца и не простит этого поступка. И вообще, Корнеев сильно помешает планам Василия Павловича приручить отпрыска одним только тем, что позволит Игорю заниматься писаниной.

- Досадил? - усмехнулся Василий Павлович. - Я ему не по зубам. Но я свидетель того, как он совратил невинную девушку и бросил. Я ее спас, а так наглоталась бы таблеток. И прощай, молодая и красивая! Случайно оказался рядом.

- Как ее звали?

- Анной.

- Фамилия? - быстро спросил Игорь.

- Ванеева, - машинально под его напором ответил Василий Павлович.

- Он эту девушку отобрал у тебя?

- Что за глупости! - возмутился Василий Павлович. - Ее любил мой друг Витька. Кстати, если бы не Корнеев, Витька жил бы себе да жил.

- Убил на дуэли? - усмехнулся Игорь. - Этот Корнеев?

- Вот ты шутишь да усмехаешься, а ведь я серьезно говорю - уходи. Он тебя прибрал, чтобы мне напакостить. Нет другой причины подбирать тебя. Хоть раз послушайся родителя.

- Чем-то он тебе сильно досадил, я чувствую, - догадался Игорь. - Чем?

- Все! - решительно заявил Василий Павлович, развернул за плечи сына, уперся обеими руками в спину и выставил из кабинета. Игорь не сопротивлялся, потому что был в некоторой растерянности, и весьма удивился, узрев перед собой миловидное личико молодой секретарши. Игорь посмотрел назад, увидел, как захлопнулась дверь, и с удивлением обернулся к девушке.

- Мы не договорили, - сказал он.

Секретарша мило улыбнулась. Но когда Игорь сделал шаг к двери, она решительно встала на пути и трогательным голосом проворковала:

- Только через мой труп.

- Я не успел выяснить, - стал убеждать секретаршу Игорь.

- Хорошо, хорошо, - ласково проговорила секретарша и доверительно коснулась ладошкой груди Игоря. - Хотите кофе? Вы все мне изложите, я запишу и подам Василию Павловичу в печатном виде. Это рационально. Правда же?

Ее улыбку можно было назвать только очаровательной, другие слова меркли при виде этого сияния голубых глаз и ровных зубов. Игорь Зыков смешался, стал отступать к выходу от этой ослепительной улыбки.

- Да, да, - лепетал он. - Конечно, конечно…

Красивых девушек он боялся как привидений.

Утром Зыков с нетерпением отправился на работу, ему понадобилось поговорить с сотрудницей по имени Валя. Игорю почему-то нравилось это имя, о чем он прежде и не догадывался. По дороге вспоминал вчерашний разговор с отцом, и в голове возникали вопросы, на которые нужно было срочно найти ответы.

Отец в гневе называл сына блаженным. Уже в детском саду Игорь отличался необычной отзывчивостью, которая доходила до самоуничижения. В любую минуту мог уступить игрушку, как бы она ему ни нравилась, другому ребенку. За это никогда почему-то не благодарили, должно быть, привыкнув и считая, что он иначе и не должен поступать. Он мог смотреть, как кто-то играет с его игрушкой, и в этом находил странное наслаждение, словно чужая радость согревала каким-то образом душу.

Сколько помнит себя Игорь, отец и мама часто спорили. Отец был старше на десять лет, ей стукнуло семнадцать, когда они поженились. У них был разный опыт жизни и разные взгляды людей неодинакового воспитания. Она росла в обеспеченной семье, будучи дочерью директора крупного завода. Родители же отца Игоря работали на том самом заводе, она уборщицей, он вахтером. Родом они были из деревни, пахали в колхозе, потом уже с ребенком на руках подались в город искать лучшей жизни.