Озябший ангел

Зайтуна бросила короткий взгляд на Светлану. Та, чуть помедлив, ответила:

– Клава у нас пропала. Ушла за водой и не вернулась. Мы несколько дней искали её, но так и не нашли. А вот Олег Павлович – в пристрое, вместе с братом. Четвёртого января умер.

– Он не умер! – ощетинился Федюшка. – А уснул летаргическим сном. Он мне сам говорил, что не умрёт, а уснёт, как бабочка.

– Да, когда дедушке стало плохо, – поддержала мальчика Алия, – он сказал, что без еды ему совсем не весело. И поэтому он собирается заснуть.

– Вот такие наши дела, – устало подытожила Светлана. – Ждём весны, тепла, зелени, белых ночей – всего, о чём мечтали наши старики.

В следующий вечер Вовка с Женей сходили в посёлок Весёлый. Но дома никого не застали. Вовка написал записку, сунул Галине под подушку, а кусочек сала спрятал в тумбочку.

Прошло более двух недель. Однажды, когда в доме закончилась вода, Вовка взял вёдра и отправился на Неву. Было ещё утро. По улице брели редкие прохожие. Зато на Неве у проруби народу оказалось достаточно. Он увидел, как десятки людей с полными вёдрами карабкаются по крутому откосу наверх. То там, то здесь они поскальзываются и, обливаясь ледяной водой, съезжают вниз. Мальчику стало тревожно. Спуститься с трёхметрового ската легко, а вот выбраться потом на набережную и не упасть, очень трудно.

Вовка осторожно ступил на склон, сел на корточки и, повалившись на спину, скатился вниз. Немного не дойдя до проруби, мальчик остановился. Вокруг неё стояли оцепеневшие сумрачные люди, их бидоны, вёдра были пусты. Но никто из пришедших за водой не решался приблизиться к проруби. По форме она чем-то напоминала давно остывший вулкан, но маленький, высотой чуть более полуметра. Ближе всех к тёмному отверстию, неловко подвернув ноги, на льду сидела скорбная неподвижная, словно изваяние, женщина. Она ничем не отличалась от большинства горожан: то же измождённое серое лицо, те же тусклые глаза, поникшие плечи. В руках она держала небольшой валенок.

– Что-то случилось? – спросил Вовка, укутанного в тёплый платок юношу.

Тот кивком указал на сидевшую на льду женщину.

– Девчонку не удержала, – отрешённо выговорил он, – из валенка выскользнула. Унесло уже. Была бы верёвка…

Вовка представил, как Нева уносит подо льдом ещё живую девочку, и поёжился.

– Надо идти к другой проруби, – сказал он. – Без подстраховки здесь делать нечего.

– Надо, – согласился юноша. – Она в полукилометре отсюда.

И они побрели по извилистой тропе, проложенной среди сугробов по руслу реки. Несколько человек последовали за ними. Большинство же не сдвинулось с места: сил на переходы у них не было.

– Как зовут? – спросил Вовка своего попутчика.

– Вася, – ответил юноша.

– А меня – Вовка. Тебе сколько?

– Шестнадцатый пошёл, – ответил юноша. – А тебе?

– Осенью пятнадцать будет, никак не дождусь.

– А что изменится?

– Попрошусь юнгой на флот.

– Юнгой? – переспросил Вася. – Я бы тоже пошёл. Но ведь не возьмут.

– Это ещё почему?

– Да уж больно мы тощие.

– Пусть только откажут! – вскипел Вовка. – Мы что им, не люди? Да и где они здоровяков найдут? У нас тут одни дистрофики остались.

– Это да, – согласился Вася. – Выбор у них невелик. Только, наверное, нужно характеристику заработать, хорошую.

– Да уж, конечно, – подтвердил Вовка, – надо, чтобы кто-то за тебя поручился. А то вдруг окажется, что ты вредитель какой-нибудь.

Юноша остановился, тревожно взглянул ему в глаза.

– Ты думай, что говоришь! – резко заявил он.

– Да чего ты вдруг взъелся? – возмутился Вовка. – Я же не о тебе говорю, а…вообще. Вот псих!

– А ты олух! – жёстко заключил Вася.

– Да катись ты! – рассержено бросил Вовка и пошёл вперёд.

У второй проруби тоже толпились люди, но воду здесь черпали со всех четырёх сторон. И очередь продвигалась хорошо. Здесь и в самом деле куда безопасней: вокруг всего отверстия сколоты ледяные наросты, а местами даже сделаны насечки. Какая-то добрая душа не пожалела на это ни сил, ни времени. Мальчишки набрали по два ведра воды и, каждый своим путём, стали подниматься на берег. Едва начав восхождение, они оба поняли, что их основные трудности впереди. Берег здесь скользок и крут, снег на склоне совершенно вытоптан и полит водой тысяч горожан.

Подняться напротив проруби оказалось делом безнадёжным. И Вовка, быстро оценив свои возможности, нашёл более подходящее место и выбрался на набережную. Он так отчаянно напрягался, сосредоточенно выверяя каждый свой шаг, что, когда ступил на ровную поверхность и поставил ведра, его ноги подогнулись и он сел прямо в снег. Придя в себя, мальчик вспомнил о своём знакомом и, вытянув шею, стал высматривать его. Васи наверху не оказалось. Среди тех, кто карабкался по склону, его тоже не было.

«Куда же он делся?» – озабоченно пробормотал Вовка и поднялся. И только теперь он увидел знакомый шерстяной платок, наброшенный на плечи и сзади завязанный на узел. Вася стоял в очереди за водой. «Пролил, растяпа, – понял Вовка. И подумал: – Не ждать же его. Кто он мне?»