Падение Левиафана

"Она перераспределила и изменила задачи четырех рабочих групп. Вместо глубокого фонового сканирования они ищут артефакт, который мог или не мог уйти из Лаконии, и делают глубокое сканирование мозга Трехо в поисках... Я не знаю что".

"Следы манипуляций", - сказала Элви. "Что-то, что могло бы показать, что у него была прямая нейронная связь, как у Джеймса Холдена и остатков Миллера на Илусе".

"Так ты знаешь об этом?"

Эльви сделала неопределенный, беспомощный жест. "Она меня превосходит".

"Но вы - администратор Директората науки".

"Раньше это имело значение", - сказала Эльви. "Теперь нет. Сейчас ее приказы с тем же успехом можно назвать "с божьего стола"".

"Эти ученые хотят, чтобы вы защитили их от бюрократии".

"Они хотят, чтобы я уговорил Дуарте перечить Трехо и отменить ее допуск", - сказал Элви. "В этом плане есть проблема".

"Что Дуарте не существует?"

"Что Танака должен будет найти его, прежде чем я смогу просить его об услугах, да".

Файез на мгновение замолчал. Ему не хотелось идти дальше, но пришлось. "Как ты думаешь, это действительно то, что происходит?"

Вздох Эльви означал, что у нее были те же мысли и подозрения. "То есть, думаю ли я, что Танака действительно ищет версию Дуарте, который вышел из комы и исчез?"

"Или Трехо рассказывает нам историю и смотрит, не просочится ли она в подполье? Все это может быть проверкой. Дуарте может быть сейчас в здании штата и размышлять над своей овсянкой. Мы ничего не узнаем, пока доктор Ли не получит тихий приказ пустить пулю нам в затылок. Мы находимся высоко в пищевой цепочке, но Трехо все еще авторитарный деспот, и есть много прецедентов для подобного дерьма."

"Я не могу об этом беспокоиться", - сказала Элви. "Я не могу играть в эту игру. У меня нет ни сосредоточенности, ни энергии".

"Ты можешь перестать передавать наши результаты Джиму и Нагате".

Эльви кивнула, но не так, чтобы это означало ее согласие.

Файез прижал кончики пальцев к своим закрытым векам. "Детка", - сказал он, но она остановила его.

"Это происходит больше, чем мы думали".

"Что? Что происходит?"

"Инциденты. Как с Гедарой. Мы видели только близкие промахи. Мы всегда ловим тех, кто отключает сознание, но я попросил Очиду прогнать по шаблонам другие аномалии, вроде той, что произошла со скоростью света у Гедары. Они происходят постоянно."

"Что значит, постоянно?" сказал Файез, но его нутро внезапно похолодело.

"Изменения в аннигиляции виртуальных частиц в системах Патрии, Фелисите и Куньлуня. Изменения скорости света в системах Самнер и Фар-Хоум. Изменение массы электрона в системе Хаза в течение почти двух минут. Электронная масса. В системе Санктуария гравитация увеличивалась на десятую долю процента по всей системе в течение шести секунд."

"Ладно, каждая вещь, которую вы только что сказали, выводит меня из себя".

"Это был один двадцатичетырехчасовой период. Те, кто это делает, бьют во все окна в поисках способа заставить нас умереть, и я не знаю, как мы защищаем наши физические константы от нападения. Это просто вопрос времени, когда они придумают, как вызвать вакуумный распад или что-то в этом роде. Так что я собираюсь продолжать делать все, что в моих силах, и да, это означает обмен данными. Потому что если так мы получим передышку, это будет того стоить. И если бедному доктору Ли понадобится убить меня из-за этого, по крайней мере, это больше не будет моей проблемой".

"Хорошо. Я понял."

"Трехо борется за то, чтобы удержать империю. Я борюсь за то, чтобы иметь что-то узнаваемое, как вселенная с живыми существами в ней."

"Я понимаю", - повторил он, но теперь, когда она начала, она не могла остановиться. Не раньше, чем давление будет сброшено.

"Если есть шанс - один шанс из миллиарда - разобраться в этом, я им воспользуюсь. Если за это придется заплатить, ничего страшного. Я даже не собираюсь думать об этом. Просто открываю свой кошелек, и все, что Вселенная захочет взять у меня, она будет рада. Это то, ради чего мы играем. Так что да, я очень, очень надеюсь, что Дуарте вышел из состояния фуги и убежал заниматься тем, чем, блядь, занимаются полупротомолекулярные бывшие императоры на пенсии, потому что это означало бы, что Трехо не играет со мной в придворные интриги, пока я на работе. Но кто знает? Я не знаю".

Она замолчала, продолжая качать головой в напряженном, сердитом движении. Файез уперся в поручень.

"Чем я могу помочь?"

"Просто продолжай делать то, что ты делаешь. Помоги мне продолжать делать то, что я делаю. Надеюсь, мы успеем вовремя передохнуть".

"Хорошо", - сказал он. "Могу сделать".

"Мне жаль. Я не хотела..."

"Я не принимаю твоих извинений. Ты прав. Я все поняла".

Она взяла его за руку. Ей было холодно. Ее кожа была сухой. Она стала настолько худой, что он мог почувствовать, как отдельные сухожилия переходят на кости. "Мне так жаль, что я втянул тебя в это".

"Это ад, это правда. Но компания хорошая".

"Нет никого, с кем бы я хотел встретить конец всего, кроме тебя".

"Это потому что у меня симпатичная задница, да? Это моя тайная сила".

Ей удалось улыбнуться. "Ты меня раскусил".