Падение Предела

Чем, черт возьми, адмирал думал? Киз вгляделся в экран, пытаясь понять причины подобного безумства… и вдруг все осознал. Затея была рискованной, но – если все получится – гениальной.

Таймеры были выставлены так, что выстрелы кораблей разбивались на два, а может, и три массированных залпа. Первый удар должен был – во всяком случае, Киз на это надеялся – снести щиты ковенантов. А последний – нанести смертельные раны.

Но сработать это могло только один раз. Затем оставшиеся суда чужаков уничтожили бы флотилию ККОН. «Ирокез», как и все остальные корабли людей, превращались в неподвижную мишень. Киз по достоинству оценил тот факт, что адмирал не стал уводить свои войска слишком далеко от сигмы Октана IV, но при нулевом разгоне и полном отсутствии места для маневрирования они просто не могли увернуться от плазменных зарядов.

– Лейтенант Холл, приказываю объявить разгерметизацию во всех не являющихся необходимыми отсеках и откачать из них воздух.

– Слушаюсь, сэр! – ответила лейтенант и прикусила губу.

– Оружейный пост, доложите состояние ОМУ. – Взгляд Киза прилип к сменяющимся цифрам обратного отсчета.

Пятнадцать секунд… десять…

– Сэр, ОМУ заряжены! – провозгласила Хикова. – Снимаем предохранители.

Корабли ковенантов начали медленно разворачиваться, хотя ускорение и продолжало нести их прямо к фаланге флотилии ККОН. Вдоль бортов вражеских фрегатов стали собираться красные светящиеся пряди.

Пять секунд.

– Система управления огнем задействована, – произнесла Хикова, вбивая в компьютер серию команд.

«Ирокез» вздрогнул, и к врагу устремились две молнии.

На обзорном экране правого борта было видно, как эсминцы и фрегаты ККОН дают свой первый залп.

Ковенанты открыли ответный огонь; космос рассекли злые алые струи.

– Время до подлета плазмы? – спросил капитан Киз у Ловелла.

– Двадцать две секунды, сэр.

Пространство, разделяющее две флотилии, наполнилось огнем и дымящимся металлом, и казалось, будто рвется сама ткань космоса.

Пути снарядов пересеклись, и на главном экране начали расти плазменные сгустки.

– Получены указания по второму залпу, – сказал Доминик. – Адмирал Стенфорт на закрытом канале, сэр.

– Выведи его на второй голоприемник, – приказал Киз.

Рядом с главным обзорным экраном размещался крошечный цилиндр голографического проектора, обычно использовавшийся для корабельного ИИ. Над ним замерцал воздух, и возникло призрачное изображение адмирала.

– Приказываю всем кораблям держать позиции! Бросьте всю энергию двигателей на перезарядку орудий. Мы приготовили кое-что особенное. – Стенфорт прищурился. – Ни при каких, повторяю, ни при каких условиях не покидайте своих мест и не стреляйте, если не получили особого распоряжения. До связи.

Голографический образ адмирала исчез.

– Какие будут приказания, сэр? – повернулся к капитану Ловелл.

– Вы слышали адмирала, энсин. Удерживайте корабль на месте. Лейтенант Хикова, мне нужны эти орудия как можно скорее.

– Вас поняла, сэр.

Киз кивнул, когда Хикова вернулась к работе.

– Три секунды до выхода первых снарядов на цель, – провозгласила стрелок.

Капитан повернулся к тактическому дисплею, сосредоточив все свое внимание на выпущенных ОМУ зарядах, значки которых ползли по экрану.

Наконец они врезались в порядки ковенантов. Щиты чужаков вспыхнули серебристо-синим огнем и погасли от перегрузки под ударами сверхтяжелых снарядов; несколько кораблей даже закрутились в пространстве.

– Стрелок? – выкрикнул Киз. – Состояние противника?

– Многочисленные попадания, сэр, – ответила Хикова. – Второй залп… подлетает к цели.

Несколько снарядов прошли мимо цели. Капитан поморщился; каждый промах означал, что еще один вражеский корабль уцелел и сможет выстрелить в ответ.

Но все же подавляющее большинство снарядов нашли свои цели, врезавшись в не защищенные ничем вражеские суда. Ведущий эсминец ковенантов получил лобовое попадание и завращался в пространстве, заваливаясь на левый борт.

Киз увидел, как включаются двигатели эсминца, когда пилот попытался вернуть себе управление кораблем. Но в этот миг второй снаряд ОМУ ударил чужака с противоположной стороны. По судну ковенантов прошла дрожь, оно остановилось, а затем его броня уступила давлению. Эсминец взорвался, рассыпавшись тучей разлетающихся обломков.

Второе судно – фрегат – содрогнулось под попаданиями сразу нескольких снарядов. Вильнув вправо, оно протаранило еще один, идущий рядом фрегат. По обоим кораблям прокатилась серия взрывов и выбросов искр, и в космос ударили серовато-белые струи вырывающейся атмосферы. Бегущие огни вдоль бортов фрегатов замерцали и потускнели, а пара погибших кораблей, сцепившихся в смертельных объятиях, поплыла в самое сердце флотилии ковенантов.

Прошло лишь несколько мгновений, и в них врезался третий фрегат. Обломки взорвались, и во все стороны ударили усики плазмы. Еще с десяток кораблей ковенантов получили пробоины и были вынуждены бороться с пожарами.

Но к этому времени на обзорном экране «Ирокеза» все заслонили приближающиеся плазменные снаряды.

– Командир флота на закрытой линии, – объявил Доминик. – Только звук.