Падение в песок

Это были не самые романтичные вещи на свете, и Адриан это понимал. Ему нужно посоветоваться с мамой. Как женщина, она умела дать ценный совет по поводу того, как заинтересовать девушку в том, до чего ей нет никакого дела.

Сабина уже была дома, на кухне.

– Привет, милый! – поздоровалась она, наливая кофе в огромную кружку. – Как прошел день?

– Хорошо, мам, но нужен совет знатока.

– Девушкам нравятся прелюдии,– немедленно отозвалась его мать и рассмеялась, увидев, как красный цвет залил лицо ее сына. – Прости, просто сегодня был хороший день, и у меня отличное настроение. О чем ты хотел спросить?

– Я знаю, как не оставаться в стороне от войны, и мою идею одобрил мой учитель литературы, а теперь мне нужно вовлечь в нее Бет.

Адриан подробно рассказал матери, почему ему пришла в голову идея организовать кружок журналистики и кого он планирует туда пригласить. Сабина задумалась, сделала глоток кофе и ответила:

– Скажи, как есть.

– Что? Мам, говорить про войну девушке, как есть? Привет, тут идет война, давай напишем про нее?

– А что такого? – Сабина поднялась, чтобы достать из шкафчика крекеры. – Если она такая умная девочка, какой ты ее считаешь, тут не надо ничего приукрашивать. Ей и так не должно быть все равно на то, что где-то, возможно, умирают ребята чуть старше, чем она. Просто пригласи ее в кафе и выложи все, как есть.

– Ладно, поверю тебе. В конце концов, такой гениальный сын мог родиться только у гениальной матери.

– Вот такого ей лучше не говори, – засмеялась Сабина. – У меня зубы свело от сахара.

Глава 11

Адриан положил руки на стол, но от этого они не стали трястись меньше. Он вдохнул и уставился на свои ладони.

«Перестань волноваться, – сказал он себе.– Ты и так видишь Бет каждый день в школе, и вы видитесь в кафе, так что…»

– Привет!

Она подошла к столику и уселась напротив Адриана. У Бет были густые каштановые волосы и яркие синие глаза. С такой внешностью она легко могла бы стать чирлидершей, но Бет выбрала уроки рисования. Несмотря на то, что художники в их школе относились к категории зубрил, Бет все равно часто звали на свидания. А она согласилась встретиться с Адрианом, причем ответила «да» так легко, будто они дружили не один месяц.

– Привет, – Адриан пригладил волосы, – я подумал заказать тебе что-нибудь, пока жду тебя…

Она чуть – чуть нахмурилась.

– А потом решил, что лучше ты выберешь сама. В конце концов, я могу не знать всех твоих вкусов.

Адриана поразило, как широко она улыбнулась в ответ:

– Знаешь, что меня бесит больше всего? Когда человек видит, как ты заказываешь, например, хот-дог без кетчупа, и все, он решает, что ты ненавидишь кетчуп. Ты не поверишь, как часто другие…люди решают за меня.

– Ты хотела сказать, «парни»,– Адриан улыбнулся в ответ.

– Ну, это неловко, учитывая, что я тут вместе с тобой. – Бет рассмеялась. – Прости. Ты, наверное, думаешь, что у меня совсем мозгов нет.

– Ошибаешься,– Адриан достал из рюкзака подготовленные макеты, – смотри, что я хочу тебе показать.

Он и не заметил, как наступили сумерки. Оказалось, что Бет не только приятная в общении, но и быстро соображает. К его удивлению, она загорелась идеей школьной газеты, и к концу вечера у них был готов план.

– Слушай, – Адриан отпил свой коктейль, – а почему ты так легко согласилась? Не обижайся, но я не думал, что девушке это будет интересно.

Бет задумалась и ответила не сразу.

– Я довольно часто смотрю выпуски, посвященные войне, – сказала она. – Мой папа служил во Вьетнаме. Все в порядке, никаких недостающих конечностей. Но я смотрю на него каждый раз и думаю: а ведь он был таким же, как эти ребята. Точно так же тренировался, бегал, выполнял поручения, рисковал собой. Мне не все равно, потому что я знаю, насколько это страшно. Иногда он… ну, впадает в депрессию. Не говорит с нами, уходит в гараж. Иногда я боюсь, что он, ну, не вернется оттуда. Понимаешь?

– Думаю, что да, – медленно ответил Адриан, – думаю, что да.

– А ты? Почему тебе в голову пришла эта идея?

– Ты не будешь смеяться?

– Ха-ха, – деланно ответила Бет с каменным лицом. – Теперь можно говорить, я отсмеялась.

– Есть один парень, Марк…

***

«Привет, дружище,

Ты не получишь это письмо, потому что мы в зоне военных действий. Дерьмо стало реальным, друг. Прости, что ругаюсь, но я даже не уверен, что ты когда-нибудь это прочтешь, так что я могу писать, что вздумаю. Если выживу, отдам тебе его лично в руки. У меня ведь есть твой адрес.