Падшие люди

Я поискала Томаса у барной стойки, но его там уже не было. Я обвела взглядом зал, и мне показалось, я увидела его затылок, исчезающий в двери, что находилась в дальнем углу паба. Я протиснулась сквозь толпу и пошла за ним. Не зря же я пёрлась в такую даль, обязана своими глазами увидеть, как мой супруг проводит время. Сердце бешено колотилось, поджилки тряслись, но пути назад не было. Только вперед, в ту дверь, если я хочу накопать на него компромат, благодаря которому, может быть, обрету свободу.

За дверью тянулся длинный тусклый коридор. На стенах мигали всего две лампы, да и те могли погаснуть в любой момент. Я немного постояла, привыкая к сумраку. Приглушенные голоса, что поначалу доносились из бара, теперь совсем стихли. Томаса я нигде не увидела, хотя была уверена, что он вошел сюда. Здесь вообще никого не было.

Я ощупью двинулась по коридору, обеими руками держась за неоштукатуренные кирпичные стены. Слышала я только свое учащенное дыхание, да еще откуда-то доносилось журчание воды. Влажные стены покрывала слизь.

Дверь в конце коридора вела в ярко освещенную комнату, убранную в оранжево-желтых тонах. После нескольких минут, проведенных в сумраке, я, войдя в нее, чуть не ослепла. Я ощутила горьковатый аромат каких-то цветов и едкое благовоние белого опиумного дыма. Здесь было много мужчин и женщин. Они стояли группами, переговаривались. Я решила, что это еще один бар, но все смотрели в одну сторону, наблюдали за тем, что происходило в дальнем углу. Я пошла между собравшимися, глазами выискивая Томаса, но его нигде не было. Я забеспокоилась, что потеряла его или не туда свернула.

Пробравшись на противоположную сторону комнаты, я сначала решила, что зрение меня обманывает. С трудом верилось, что кто-то может смотреть на такое. Я не сразу сообразила, что здесь происходит. На кровати в углу двое занимались сексом, а рядом, у камина, стоял пожилой мужчина, лет пятидесяти или старше, с пышными седыми бакенбардами, в красном кителе, увешанном медалями. Я сперва испугалась, подумала, что это генерал или какой-нибудь другой высокий чин, но, приглядевшись, заметила, что форма у него какая-то несолидная, обтрепанная и поношенная, как те, что продаются в Уайтчепеле.

Я внимательней пригляделась к совокупляющейся парочке. Оказывается, за женщину я приняла мужчину с бакенбардами; его физиономия была разукрашена румянами, как у клоуна. Он стоял на четвереньках, а второй мужчина, с рыжевато-каштановыми волосами и бородой, дрючил его сзади. Мужчина в военной форме наблюдал за происходящим, как и все остальные в комнате.

У меня было такое ощущение, что я вся пылаю, что в любой момент меня разоблачат. Меня окружали не мужчины и женщины, а одни только мужчины, хотя некоторые из них – в старомодных кринолинах, в дурно сделанных шиньонах, с макияжем, небрежно наляпанным вокруг усов и бородок – выдавали себя за женщин. Мне теперь не терпелось выбраться отсюда, и я поспешила к ближайшему выходу. Возможно, Томас тоже ушел через эту дверь.

Выйти из комнаты оказалось не так-то просто: она была загромождена столиками, на которых лежали дешевые украшения, старые веера и потрепанные дамские шляпки, а также ширмами, увешанными париками, рваными и грязными платьями. Слева от двери на стуле сидел мужчина со спущенными до колен штанами; издавая стоны и вздохи, он занимался самоудовлетворением. Сидевший рядом с ним мужчина в русом парике с завитками курил длинную трубку. Его лицо показалось мне знакомым, но я не могла сообразить, кто это. Проходя мимо него, я надвинула шляпу пониже и вдруг поняла, что это доктор Ричард Ловетт – шафер Томаса на нашей свадьбе! Человек, которого Томас рекомендовал мне в качестве личного врача. Ну и ну! Я поскорей проскользнула мимо, пока он меня не узнал.

Когда я была у самой двери, публика разразилась аплодисментами. Я не стала оборачиваться, чтобы узнать, чем вызваны овации, а поспешила уйти незамеченной. Я обливалась потом, сердце в груди заходилось. В соседней комнате народу было меньше, но и там Томаса я не нашла. Здесь стояли кровати, диваны, шезлонг, к потолку поднимались клубы белого дыма. Я чуть не умерла со страху, когда круглолицый нарумяненный мужчина с подведенными тушью глазами, проходя мимо, шепнул мне на ухо: «Привет». Втянув голову в плечи, я выскочила из комнаты и по скрипучей лестнице поднялась на следующий этаж.

Значит, Томас должен быть где-то наверху, рассудила я. Теперь, зная, что это за заведение, с кем мой муж водит компанию, какие у него увлечения, я еще более была настроена найти его и точно выяснить, зачем он сюда пожаловал, во всем убедиться собственными глазами. Мне до сих пор в это верилось с трудом. Мой супруг тайком посещает притон для гомосексуалистов! Выходит, здесь он проводит время, когда не потрошит женщин?