Падшие в небеса. 1937 год

Как хрупка жизнь человеческая?! Как она беззащитна?! Как она коротка и печальна! Как она неожиданно кончается! Смерть- это так просто! Смерть, оказывается, так близко?! Она всегда на расстоянии вытянутой руки! Умереть — очень просто! Лишить человека жизни — так незатейливо и так обыденно! «Этот человек! Этот мужик, которого расстреляли конвойные, еще минуту назад мог видеть и говорить, мог дышать и чувствовать! Мог страдать и радоваться, мог быть голоден, и сыт,… но все, все кончилось в одно мгновение! Все кончилось — за микронную долю секунды… все прервалось!!!.. Неужели — там нет ничего? Нет ничего за этой чертой? Бред, не может так быть! Бред, не может быть — просто темнота, просто небытие!» — с ужасом думал Павел. Он оглядывался на силуэт разрушенной церкви, который таял за спиной. Он всматривался в машины, что тащились за колонной арестантов. Он пытался рассмотреть то место, где так легко был убит человек. Этот мужик, который так хотел съесть перемерзший, черный хлеб! Павел представил жизнь этого неказистого и немного неуклюжего, на первый взгляд, человека. Он вообразил — как его под сердцем носила его мать! Как он, этот мужик — первый раз увидел солнце! Как он, первый раз — ходил купаться на речку! Как он, первый раз — поцеловал девчонку! И как он — мечтал! Все прошло, все кончилось тут, в сугробе! Тут, недалеко от проселочной дороги! Кончилось — быстро и нелепо! «Его убили обыкновенные русские парни! Его соотечественники. Просто застрелили! Ради чего они перечеркнули все это?! Что осталось от этого, пусть не очень симпатичного человека?! Кусок, замерзшего мяса — который предоставят теперь для отчетности? В качестве доказательства его побега?» — страшно! Было, очень страшно! Павел ежился даже не от холода, а от своих мыслей.

Колонна зэков медленно шла. Конвой гнал арестантов лениво и как-то обреченно. Солдаты, вдруг, сами стали похожи — на узников. Они шли рядом, низко склонив голову и уже не кричали так усердно. Они преобразились. Павлу показалось — конвоиры чуточку подобрели… …Дорога в ад? Дорога в другое измерение. Куда? Куда идут эти люди? Этап все брел и брел… Клюфт передвигал ноги и вслушивался — в этот печальный скрип снега. В монотонный визг перемерзших снежинок под подошвами…

«Смерть, нет. Нет, не может быть! Нет, неужели этого Ястребова уже больше нет?

Нет?! Нет, этого не может быть! Да, его тело уже остыло там, в кузове грузовика.

Да его кровь уже замерзла, а глаза не видят. Но Душа?! Душа,… нет, неужели — у него есть душа?! Есть душа?! Она, она то — как? У человека должна быть душа…. Без нее просто нельзя! Нельзя! Это страшно! Это очень страшно — быть человеку без души! Неужели его душа еще тут? А может — нет никакой души?» — Павел ловил себя на мыслях, что вновь непроизвольно полез в высшую философию.