Падшие в небеса. 1937 год

— Ну, что, шевелись! Павел безропотно выполнял приказы. Когда дверь, за ним захлопнулась и он, оказался в коридоре — Павел улыбнулся. Почему-то, ему стало — легко на душе. Он, испытывал такое ощущение, будто, только, что сдал самый важный экзамен — перед самым строгим преподавателем и теперь со спокойной душой, может идти попить пива. «Значит и тут в тюрьме, можно одерживать победы?! Значит и в этих условиях — человек может оставаться человеком? Превозмогая боль? А они, они эти люди, так же беспомощны и могу бояться! Да, бояться — беззащитного арестанта! Его воли! Не верь! Не бойся! Не проси! Как, все просто?! Прав был, тот старик! Как, все просто! Я не поверил этому Полякову? И что, он сам растерялся! Я не испугался его угроз и что? Он даже побоялся меня избить! Я не просил пощады и что? Они сами готовы были мне ее предложить! Они, хотели, мне предложит пощады! Как хотели! Но, как предлагать пощады — если побежденный, ее не желает? Странно?! Нет! Это просто! Не верь, не бойся, не проси!» — Клюфт, мысленно рассуждая, шел по коридору. Павел четко выбивал каблуками по каменному полу. Ему казалось — эхо отдается этими тюремными постулатами! Эхом! Раз — не верь! Два — не бойся! Три — не проси! Он уже и не замечал, что охранник кое-как успевает за ним. Он буквально бежит по пятам — боясь крикнуть, что бы Павел, шел медленнее. И Павел не останавливается. Он не боится поднимать голову. Вот окно. И небо! Голубое небо в нем! И солнце! Вот оно — слепит, через мутное, давно не мытое, зарешеченное стекло! Солнце светит в угрюмое помещение тюремного коридора. Павел, ловит его лучи. Он даже чувствует его жар на своей одежде! Правда, это мимолетное тепло. Но все-таки тепло! Оно залетает и сюда, за эти мрачные стены! И здесь есть жизнь! Пусть и мучительная, но есть! «Стоп! Стоп! Но как же утверждение этого богослова! Он! Он опять приходил и сказал — он сказал, что — не верь, не бойся, не проси — так совращать может дьявол! Сатана?! Сатана, выходит так совращает, что бы спасти? А значит, и сатана может быть хорошим в какой-то момент? Нет! Сатаны нет! Нет никого сатаны! Это миф! Обман! Зачем сатане — воплощению зла, спасать человека? Зачем?»

— Стоять руки лицом к стене! — завопил конвоир. Павел, словно очнувшись, увидел, что они пришли. Железная дверь с номером сто тридцать. Камера, в которой он провел всего лишь ночь — вдруг показалась ему родным домом. Павел грустно улыбнулся.

Одиннадцатая глава