Палата № три-ноль-шесть

– Ты понял, что за воду каждый из нас выпил по маленькой пиале у входа во двор чайханы? – вопрос Салима.

– Нет, – ответ Марата.

– Святая вода. С Мекки.

– Нурилло привёз?

– Да.

– Так водится?

Салим кивнул головой.

– Ты не раз бывал на таких мероприятиях?

Снова кивок.

– И везде угощали святой водой?

Кивок.

– Но на такую ораву нужно, как минимум, литров 50!

– Добавляется в местную воду.

– Понятно.

В тот же день Марат Авазович занялся изучением вопросов, досель перед ним не возникавших, и потому его знания по Мекке и Медине были весьма и весьма поверхностными. Из материалов с интернета выяснилась разница между умрой и хаджем. Оказывается, умра не даёт человеку звание хаджи. А только хадж, который много сложнее умры и требует гораздо больших расходов.

Святая вода – с колодца Замзам, находящегося под площадью мечети аль-Харам в Мекке, на расстоянии 20 метров к востоку от Каабы – главной святыни мусульманства в виде кубической постройки. Мусульманские сайты излагают историю возникновения и обустройства колодца, описывают удивительные свойства источника и его воды, приводят примеры её чудодейственности и целебности. В Википедии говорится о научных исследованиях 2011 и 2016 годов, которые, кроме полезных элементов, обнаружили в воде Замзама четыре токсичных: мышьяк (As), кадмий (Cd), свинец (Pb) и селен (Se). При этом их содержание оказалось превышающим стандарты Всемирной организации здравоохранения. Учёными из университета короля Абдул-Азиза (Саудовская Аравия) в ходе исследования, проведенного в 2017 году, не было доказано положительное воздействие воды Замзама на снижение жизнеспособности раковых клеток при бронхогенной карциноме.

Если кто из читателей захочет узнать об этих сведениях и соображениях шире и полнее, то интернет к его услугам и днём, и ночью.

Несколько слов о давно минувших временах и ещё меньше о днях текущих

О годах жизни нашего центрального персонажа до его встречи с Любимой Женщиной и десятилетиях после неё скажем как можно короче.

Для тех, кто не помнит, забыл, или вовсе не знал: Марат Авазов – выпускник 1971 года МГУ имени Ломоносова. По диплому биофизик. Курсовую и дипломную работу выполнял в оптическом кабинете лаборатории фотобиохимии Института биохимии имени Баха Академии наук СССР. Там же после университета проработал два года. Его результаты по исследованию роли пластохинона в фотосинтетической цепи переноса электронов в хлоропластах зелёного листа растений были доложены в 1972-м на Фотобиологическом конгрессе в Бохуме (тогдашняя ФРГ) и опубликованы в Трудах этого международного собрания учёных. Руководитель оптического кабинета, которого решили отправить за бугор, хотел, с согласия главы лаборатории, всё представить только под своей фамилией: так было выгодней в будущем для защиты им докторской диссертации. Но Марат, наделённый на генном уровне качествами нравственности и справедливости, возмутился и воспротивился. И работа увидела свет и осталась в истории под четырьмя именами: кандидата наук армянина, стажёра-узбека, русского аспиранта (ему года три тому назад поручался этот проект, но у него дело не пошло, не получалось выделить пластохинон) и академика-еврея, заведующего лабораторией. Молодому человеку, недавнему студенту, просочиться сквозь железный занавес, незыблемый и неумолимый в те годы, – это, конечно, случай из ряда вон. Нонсенс!..

Трудоголизм и максимализм (работал в лаборатории по 14-16 часов, ставил опыты и в выходные – в субботу и воскресенье), полученные Маратом по наследству от мамы своей, подвигли его через несколько месяцев заявить: «Заниматься наукой так, как здесь, – оскорбительно для неё!». И к концу срока стажёрства молча, ни с кем не попрощавшись, уехал к родителям, в родной Карши. Задумал начать работу в комсомоле. Но на месте вскоре понял: нет ничего лучше науки. Переправил в Ташкент контейнер, прибывший из Москвы с семейной мебелью и утварью (успел в студенчестве жениться и обзавестись дочерью, а после – и сыном). В столицу поехал и сам. Сразу был назначен младшим научным сотрудником по лаборатории физиологии растений Института ботаники АН УзССР. На следующий день его отправили в колхоз на сбор яблок. Там…

В тот же день, но спустя 28 лет, в Нью-Йорке произошла невероятная трагедия, развалившая два небоскрёба-близнеца, унесшая жизни тысяч людей и потрясшая всё дееспособное население Планеты, никого не оставив равнодушным.

А 11 сентября 1973 года институтский замдиректора по науке на служебном УАЗике отвёз Авазова в предгорный колхоз Паркентского района Ташкентской области. Молодого учёного, переодевшегося в жилище сотрудников, повели в яблоневый сад, дали ведро, пару ящиков и сказали: «Ручной сбор. Вперёд!». Через пару часов усердной и результативной работы – а по-другому он не признаёт в любом деле! – и увидел впервые её, Единственную и Неповторимую, о которой мечтал с детства и без встречи с которой посчитал бы свою жизнь, каким бы долгим ни был её срок, напрасной.