Палеонтология антрополога. Том 3. Кайнозой

2,7–2,3 млн л. н. стартовала новая альтернативная линия – массивных австралопитеков, или парантропов. Первым представителем был восточноафриканский Paranthropus aethiopicus, ещё очень похожий на афарского австралопитека, только с куда более тяжёлыми челюстями, огромными зубами и высоким сагиттальным гребнем на макушке и поперечным – на затылке. Парантропы решили проблемы продолжающейся саваннизации и сверхконкуренции с гигантскими геладами переходом на самую невостребованную пищу – осоку и корневища. Надо сказать, поначалу им это вполне удалось: останков парантропов втрое-вдесятеро больше, чем «ранних Homo». Проблемы начались гораздо позже, уже в следующую эпоху – во времена торжества людей, в антропогене…

Антропоген. 2,58 миллиона лет назад – современность: время людей

Международная шкала:

2,58 млн л. н. – плейстоцен: гелазский век – 1,8 – калабрийский век – 1,774 – средний плейстоцен – 0,129 – поздний плейстоцен – 0,0117 – голоцен: гренландский век – 0,0082 – нортгриппский век – 0,0042 – мегхалайский век – современность

Плейстоцен. 2,58–0,0117 миллиона лет назад: мир – морозильник

Плейстоцен – морозное время нашего триумфа. Мир стремительно нырнул в пучину оледенений, каких планета не знала со времён пермского периода, а человечество воспарило в выси разума. Замороженная планета, к тому же терзаемая невиданным доселе сверххищником-сверхконкурентом, беднела на глазах, теряя былые блеск и величие.

* * *

Антропоген обычно называется четвертичным периодом, это его официальное название, но, во-первых, от такого словосочетания веет архаизмом геологических представлений XIX века, а во-вторых, антропологу милее и роднее термин, отсылающий к человеку.

Главная особенность плейстоцена, конечно, – череда оледенений. Собственно, плейстоцен начался с формирования Скандинавского ледникового щита, чего же хорошего можно было ждать в последующем? Пики морозов превзошли рекорды карбона и перми и уступали разве что баснописным рекордам криогения. Средние температуры в самые ужасные моменты – около 20 тысяч лет назад – падали на 6–8 °C ниже нынешних, то есть, для сравнения, настолько же, насколько наше время отличается от «холодных» силура, позднего олигоцена и среднего миоцена, а те, в свою очередь, от девона и не самых больших показателей кембрия и эоцена (с другой стороны, это значит, что мы и сейчас живём в ледниковом периоде, разве что в одном из его локальных потеплений).

Причины оледенений до конца неизвестны. Каких только версий не выдвигалось. Более того, отдельные ледниковья могли вызываться разными поводами. Палеоклиматологи, конечно, знают о снижении содержания углекислого газа и циклах Миланковича, но климат, очевидно, чрезвычайно сложная штука. Думается, главная причина проста – наша Солнечная система дряхлеет. Всё-то в ней идёт в разлад и шатание.

Впрочем, есть и вполне земные причины. Материки в который уже раз выстроились в меридиональном направлении и перегородили экваториальные течения. Смешение тёплых и холодных масс воды нарушилось, экватор нагревался, но тепло не разносилось по всей планете, так что полюса стали замерзать. Климат стал более зональным. Более-менее хорошо было лишь непосредственно на экваторе, где сохранялись остатки влажных лесов. На некотором отдалении севернее и южнее распростёрлась засушливая зона, например сухие саванны в Амазонии, а на месте более ранних лесостепей и буша появились даже пустыни – Сахара, Каракумы, Большая Песчаная пустыня в Австралии. Ещё севернее раскинулись перигляциальные – окололедниковые – степи с мамонтовой фауной.

В самых же печальных местах лежали ледники: один из них закрывал весь север Европы, пара других – северную половину Северной Америки, несколько более мелких там и сям давили на горы. В оледенения ледники росли и расползались, давя титанической массой всё под собой и, между прочим, уничтожая более древние отложения, отчего на северах бывает весьма трудно найти слои раннего кайнозоя. В лёд вмораживались бездны воды, так что уровень Мирового океана существенно понижался, а многие острова соединялись друг с другом и с ближайшими материками. В межледниковья ледники таяли и отступали, оставляя за собой россыпи валунов. Вода возвращалась в жидкое состояние, океаны наполнялись, разбивая окраины материков на архипелаги.

Климатических зон стало больше, но в каждой зоне богатство флоры и фауны уменьшилось.