Читаем Палеонтология антрополога. Том 3. Кайнозой полностью

Apatemyidae эоцена тоже прекрасны: Sinclairella dakotensis обрела огромные резцы типа бивней, а Heterohyus – длинные тонкие пальцы, подобные руконожковым. Это отлично видно на скелетах Heterohyus nanus из – конечно же! – Месселя. Благодаря им же известно, что длинный хвост гетерохиусов был голый, но с веерообразной кисточкой на конце, как у перохвостой тупайи. В целом эти зверюшки были очень похожи на долгопятов или лемуров и вели в целом такой же образ жизни, как и наши предки того же времени. Маленькое компактное пушистое тельце, короткая голова с большими резцами и всеядной зубной системой, резко удлинённая прыгательная стопа с цепкими пальчиками, хвост-балансир – это всё тот же набор, что был присущ и эоценовым приматам. Но апатемииды, видимо, слишком специализировались в питании: своими огромными резцами они прогрызались до ходов в трухлявых пнях и тонкими длинными пальчиками выковыривали личинок насекомых. Смена влажных эоценовых лесов на сухие олигоценовые степи и появление дятлов – гораздо более успешных выдалбливателей личинок – поставили на эволюционной линии апатемиид крест. Впрочем, они продержались до конца олигоцена.

Олигоцен. 33,9–23,03 миллиона лет назад: мир гигантов

Олигоцен – печальный конец палеогена, десять миллионов лет безвременья, когда планета колебалась между новым потеплением и похолоданием, между лесом и степями, между старым и новым. Трудно определить лицо этой странной эпохи: она наследует часть эоценового шика, но упадок явно виден во всём, а до неогенового размаха экосистема тоже ещё не раскачалась. Впрочем, и олигоцену есть чем похвастаться, всё же и у него есть пара ярких страниц.

* * *

Олигоцен, как и положено новой эпохе, начался с кризиса – даже в десятимиллионном ряду позднеэоценового похолодания обвал температур начала олигоцена был критическим. Ко всему прочему, климат стал ещё и суше. Причины этого видятся по-разному. Возможно, сыграла роль перестройка морских течений из-за дрейфа континентов. Очевидно великое событие – причаливание Индии к Азии. Чудовищная тектоническая сила начала сжимать край материка, поднимая к небесам Гималаи. Открывающиеся горные породы поглощали углекислый газ из атмосферы, снижая парниковый эффект и остужая тем планету.

Не исключено, что на климат повлияли отношения копытных и растений. Травы, защищавшиеся от прожорливых растительноядных, включали в свой состав кремнезём. Неспроста копытные изобретали всё более совершенные зубные системы, мы видим это по увеличению гипсодонтности – увеличению высоты коронки зубов – и царапинам на эмали. Кремнезём с помётом попадал в воду, оттуда – в море, где усваивался радиоляриями и фораминиферами с кремнёвым панцирем. Эти существа составляли конкуренцию кокколитофоридам, которых в начале олигоцена стало резко меньше, те не сбрасывали карбонаты в глубины океана, где те могли бы раствориться или перевариться в вулканических очагах и вернуться в атмосферу в виде углекислого газа. Углекислый газ по этой версии накапливался в воде, а в атмосфере его концентрация должна была падать. Парниковый эффект снижался, что приводило к неумолимому похолоданию. Как обычно в таких случаях, не вполне очевидно, что было причиной, а что – следствием: кокколитофориды ли вымерли из-за похолодания или похолодание случилось из-за их сокращения?

Конечно, любое глобальное событие не может обойтись и без катастрофических объяснений. Сорокакилометровый Чесапикский кратер и рядом расположенный Томс Каньон на восточном побережье Северной Америки, а также стокилометровый Попигайский кратер на севере Красноярского края по времени образования почти идеально подходят к границе эоцена и олигоцена. А все ведь знают: где астероиды, там астероидные зимы и массовые вымирания, динозавры не дадут соврать! Правда, фораминиферы никак не отреагировали на метеориты, но кто, кроме микропалеонтологов, будет разглядывать этих крошек, когда есть грандиозные кратеры?

Так или иначе была запущена антарктическая гляциоэра, длящаяся и поныне. Особенно суровыми стали зимы – на 4 °C холоднее, чем в самом позднем – уже охлаждённом – эоцене (но всегда стоит помнить, что и на те же 4–6 °C теплее, чем сегодня, так что олигоценовые существа могли бы завидовать предкам, но сочувствовать потомкам). Антарктида впервые за долгое время покрылась ледниковыми щитами, разорвав, между прочим, связь Южной Америки и Австралии.

Перейти на страницу:

Все книги серии Палеонтология антрополога

Палеонтология антрополога. Как мы становились людьми и кто приложил к этому лапу? Иллюстрированный путеводитель в зверинец прошлого
Палеонтология антрополога. Как мы становились людьми и кто приложил к этому лапу? Иллюстрированный путеводитель в зверинец прошлого

Издание продолжает серию книг «Палеонтология антрополога» кандидата биологических наук, научного редактора портала «АНТРОПОГЕНЕЗ.РУ» и популяризатора науки Станислава Дробышевского. В новой книге автор подводит читателя к самому интересному моменту – появлению человека. Однако до этого нашим предкам нужно было еще дожить: быть всегда начеку, выживая и устраняя конкурентов. Как складывалась судьба наших предков? Кто были главные их конкуренты? А что происходило в этот период с климатом? Какое влияние он на них оказывал? И что может быть общего между свиньями, кошками, гиенами… и людьми?В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Станислав Владимирович Дробышевский

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература

Похожие книги

100 способов уложить ребенка спать
100 способов уложить ребенка спать

Благодаря этой книге французские мамы и папы блестяще справляются с проблемой, которая волнует родителей во всем мире, – как без труда уложить ребенка 0–4 лет спать. В книге содержатся 100 простых и действенных советов, как раз и навсегда забыть о вечерних капризах, нежелании засыпать, ночных побудках, неспокойном сне, детских кошмарах и многом другом. Всемирно известный психолог, одна из основоположников французской системы воспитания Анн Бакюс считает, что проблемы гораздо проще предотвратить, чем сражаться с ними потом. Достаточно лишь с младенчества прививать малышу нужные привычки и внимательно относиться к тому, как по мере роста меняется характер его сна.

Анн Бакюс

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Детская психология / Образование и наука
Метафизика
Метафизика

Аристотель (384–322 до н. э.) – один из величайших мыслителей Античности, ученик Платона и воспитатель Александра Македонского, основатель школы перипатетиков, основоположник формальной логики, ученый-естествоиспытатель, оказавший значительное влияние на развитие западноевропейской философии и науки.Представленная в этой книге «Метафизика» – одно из главных произведений Аристотеля. В нем великий философ впервые ввел термин «теология» – «первая философия», которая изучает «начала и причины всего сущего», подверг критике учение Платона об идеях и создал теорию общих понятий. «Метафизика» Аристотеля входит в золотой фонд мировой философской мысли, и по ней в течение многих веков учились мудрости целые поколения европейцев.

Аристотель , Аристотель , Вильгельм Вундт , Лалла Жемчужная

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Античная литература / Современная проза
История математики. От счетных палочек до бессчетных вселенных
История математики. От счетных палочек до бессчетных вселенных

Эта книга, по словам самого автора, — «путешествие во времени от вавилонских "шестидесятников" до фракталов и размытой логики». Таких «от… и до…» в «Истории математики» много. От загадочных счетных палочек первобытных людей до первого «калькулятора» — абака. От древневавилонской системы счисления до первых практических карт. От древнегреческих астрономов до живописцев Средневековья. От иллюстрированных средневековых трактатов до «математического» сюрреализма двадцатого века…Но книга рассказывает не только об истории науки. Читатель узнает немало интересного о взлетах и падениях древних цивилизаций, о современной астрономии, об искусстве шифрования и уловках взломщиков кодов, о военной стратегии, навигации и, конечно же, о современном искусстве, непременно включающем в себя компьютерную графику и непостижимые фрактальные узоры.

Ричард Манкевич

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Математика / Научпоп / Образование и наука / Документальное