Палиндром

– У него… – сбивается и не может сразу выговориться этот атташе полудиктаторского режима (так как он управляется из-за рубежа, а не как хотят это представить его противники, он, мол, недоделанный, то поэтому он так неполноценен), а всё потому, что полудиктатор Помпо пережал ему горло и не даёт, не то что бы сказать, а он и воздуха вздохнуть не может. Тут полудиктатор Помпо замечает, что слишком переусердствовал и, отпустив галстук своего атташе, даёт тому вздохнуть и вслед за этим выговориться.

– У него фломастер. – И только это сказал атташе, как полудиктатор Помпо, покрывшись бледной краской, в один момент теряет над собой контроль и выпускает из рук галстук атташе, который тут же валится на пол. И пока он там лежит, ожидая насчёт себя решения от Помпо, сам Помпо начинает судорожно соображать, перебирая в уме те страны, которые его не выдадут Мистеру президенту, если тот задумает его призвать к ответу. Ну, а судя по тому, что на его руке загнут только один палец, а сам Помпо начинает терять рост прямо на глазах, то дела его катастрофично плохи – единственная страна, которая по его расчётам вроде как не должна его выдать, так эта та, где он как раз и числится полудиктатором; в общем, оптимист каких современный истеблишмент не видел.

Но может не всё так плохо для полудиктатора Помпо, к тому же он если что, то может переклассифицироваться в дикторы – заявит впоследствии, что его не за того приняли из-за этой орфографической ошибки. А он, как человек скромный, не стал поправлять. В общем, пока большой ясности нет, то нужно питать надежды на то, что фломастер в руках президента, это не так плохо для него.

– И что это значит? – с надеждой спрашивает своего атташе полудиктатор Помпо. Ну а атташе, совсем не понимает своего полудиктора (уже и он, на подсознательном уровне начинает ослушиваться – а дальше начнёт оговариваться и т. д. и т. п. пока окончательно не ослушается), которому нужен прямой ответ, а не уходы от него (даже становится удивительно за этого атташе, как он с таким непониманием насущных нужд своего начальства, ещё при должности, а не где-нибудь висит подвешенный в раздумьях) и даёт совсем не устраивающий Помпо ответ:

– Всё зависит от цвета фломастера. – И от такого, практически ничего не проясняющего ответа атташе, Помпо не просто всеми красками радуги на лице обескуражен, а он теперь и не знает, что с ним дальше делать – хоть вешай, хоть расстреливай. Правда Помпо в огромном долгу перед собой, и это его в который уже раз выручает от непродуманных и поспешных решений, которые только к тому и ведут, как только к лишним тратам. И Помпо, налившись кровью в глазах, так сказать, в последний раз, так иносказательно и по делу спрашивает этого неразумного атташе: Как (!) всё зависит от цвета фломастера?

И атташе на этот раз всё отлично понял. И ничего не утаивая, кроме совсем ничего не значащей, пустяковой детали, – он от рождения дальтоник, – даёт ответ Помпо. – В общем, если зелёный, то он не против согласовать, если коричневый, то надо подумать над предложением, синий, то это вопрос неопределённого будущего, заметный или маркий, то ты сумел заинтересовать, а вот если красный, то это самое неприятное что может ждать – все договорённости, и в том числе прежние, перечёркиваются. – И только атташе закончил, как Помпо уже дышит ему в лицо (для чего пришлось нагнуться), требуя конкретного ответа на поставленный перед носом атташе вопрос.

– Мистер президент всегда держит до конца интригу. – Говорит атташе. – И он продемонстрировал только колпачок фломастера. – Что естественно не устраивает Помпо, и он продолжает давить и настаивать на более детальном ответе. – А что докладывает разведка? – уже чуть ли не хрипит Помпо. – Согласно последних поступивших данных, – заговорил атташе, – перед выходом Мистера президента из кабинета, на его столе лежало два фломастера. Где один из них был коричневого цвета, а второй зелёный. – И тут у Помпо как гора сходит с плеч, и он даже готов… Но об этом он вовремя умолчал – ему всё-таки не была присуща щедрость.

Но такие хеппи-энды редко бывают, и, как правило, Мистером президентом до последнего держится интрига насчёт его настроя на предстоящие переговоры (Мистер президент, как и все вокруг, под столами и за стенами, в курсе того, что все в курсе его предвзятого отношения к этим пишущим инструментам – чем он и пользуется). И Мистер президент только через различные косвенные указания, – через тот же выглянувший как бы случайно колпачок фломастера из его кармана или покручивание в руке точилки для карандашей, – даёт крайне дозированную пищу для аналитики и ума. При этом Мистер президент может сыграть и в свою игру, перехитрив своих противников хотя бы тем, что сменил цвет стержня в маркере.