Пальмы в снегу

После встречи с Инико она поняла, что далеко не все на острове сохранили радужные воспоминания о колониальном периоде. То, что она слышала, была лишь часть истории в пересказе белых, другая часть была ей неизвестна, поэтому теперь она с осторожностью касалась этой темы. Однако Лаа, похоже, нисколько не удивило, почему она проявляет интерес к прошлому.

– Так вот почему ты приехала в Сампаку! – воскликнул он. – Инико говорил, что ты просматривала старые документы – того времени, когда на плантации работал твой отец. Но с тех пор столько воды утекло! Подозреваю, что ты увидела совсем другую картинку, отличную от той, что тебе рассказывали.

– И да и нет, Лаа. Я узнала пальмовую аллею, но не видела ни одного рабочего в пробковом шлеме и с мачете в руках. Мешков с какао я тоже не видела.

Парень заразительно рассмеялся.

– Не знаю, в курсе ли ты. Но Порт-Кларенс, он же Санта-Исабель, он же Малабо, на языке буби когда-то назывался «Рипото» – «город иностранцев». Раз твой отец выбрал тебе такое имя, значит, он точно был неравнодушен к этим местам.

– Ну… все, кто когда-либо жил на острове, утверждают, что до сих пор грезят о нем, – Кларенс помолчала и продолжила: – Знаешь, и на глазах у них выступают слезы.

– А ведь они здесь даже не родились… – серьезно добавил Лаа. Машина подъехала к университетскому городку. – Надеюсь, ты найдешь, что ищешь. Не опускай руки. – Он подмигнул ей.

Кларенс задумчиво кивнула.

Оставив машину на стоянке, они прошли по ухоженной территории с белыми домиками в тени пышных пальм. У главного здания Кларенс остановилась и спросила:

– Скажи, Лаа… я догадываюсь, но хочу знать наверняка. Вы с братом фанг или буби?

– Буби. И хорошо, что ты спросила меня, а не Инико. – Снова рассмеялся юноша. – Он бы переспросил обиженно: «А разве это не очевидно?».

Они встречались и в следующие дни, и Лаа всякий раз находил, чем им заняться. Пока он был на работе, Кларенс читала книги и рылась в документах по истории Гвинеи в университетской и других библиотеках города, в частности – в испано-гвинейском культурном центре и испанском колледже. Освобождаясь, Лаа звонил ей и устраивал экскурсии по всяким интересным местам. Пару раз он сводил ее в рестораны с местной кухней, но в итоге выяснилось, что оба предпочитают рыбу и морепродукты, а не змей, запеченных в глине.

Кларенс наслаждалась отдыхом, но тревожилась, что время летит быстро, а она нисколько не продвинулась в своем расследовании. И понятия не имела, где искать…

Надо было вернуться в Сампаку. Если она снова столкнется с Инико, попробует расспросит его о детстве, но лучше прихватить с собой Лаа – с ним как-то спокойнее. Сам Лаа ничего рассказать не мог: он почти не помнил плантацию. Он был на шесть лет младше Инико, и его самыми ранними воспоминаниями были школа в Санта-Исабель и городской дом. Кларенс пришла к выводу, что братья с рождения здорово отличались друг от друга, но не стала копать глубже. Лишь однажды она между делом спросила у Лаа, чем занимается Инико. Как выяснилось, он был торговым представителем нескольких компаний, занимающихся продажей какао. В Сампаке он отвечал за бухгалтерию и выплаты фермерам буби.

Вечером в четверг Кларенс поняла, что откладывать дальше некуда. Однако когда она позвонила Фернандо, тот извинился и сообщил, что его планы изменились и он вынужден уже завтра лететь в Испанию по срочному семейному делу. Он не был уверен, что вернется на остров до ее отъезда, но разрешил посещать Сампаку в любое время, сказав, что ей все покажут и без него.

Кларенс захлопнула блокнот, в который переписала номер Фернандо, и в воздух взмыл листочек, ставшей причиной ее поездки на остров. Она наклонилась, чтобы подобрать его, и взгляд упал на обрывок фразы: «…если вы не против, я надеюсь на друзей в Уреке».

Девушка вздохнула. Про Уреку она забыла. Пришлось признать, что частным детективом ей не быть.

На следующий день Лаа сообщил, что его мать приглашает ее на ужин, Инико тоже там будет. Кларенс тут же позабыла обо всех своих разочарованиях: она надеялась, что мать братьев, как представительница старшего поколения, будет рада предаться воспоминаниям о Сампаке. По подсчетам, она должна была жить там где-то в конце пятидесятых – начале шестидесятых. А вдруг она знает ее отца?

Весь день девушка была как на иголках. Она не могла решить, что надеть, чтобы выглядеть стильно, но не пафосно. О матери Лаа она ничего не знала и не хотела попасть пальцем в небо. Наконец выбор остановился на удобных бежевых джинсах, белой рубашке и ожерелье в тон. А что делать с волосами? Заплести косу или оставить волосы распущенными? Повертелась перед зеркалом и так и эдак, и решила, что с косой будет лучше.

Мать братьев жила в районе Лос-Анхелес, построенном в 1960-е годы. Квартира, оформленная в колониальном стиле, выглядела очень уютно. Везде была чистота и порядок, из украшений – африканские картины и статуэтки. Когда девушка увидела хозяйку, она поняла, почему здесь все обустроено с таким вкусом.