Палома

В ее глазах мелькнула тень. Вера все еще винила себя. Больше чем когда-либо.

– Люпен взял на себя заботу о тебе, но все же следовало придумать что-то как можно скорее. Такая жизнь была не для ребенка. Поэтому я приняла единственно возможное решение: отдала тебя кормилице. Самой дорогой, самой ласковой, самой заботливой. И пообещала себе вернуться за тобой, как только накоплю достаточно денег.

Колетт тихо плакала. Снаружи завыла пожарная сирена. Мы не решались заговорить. Все наше внимание было приковано к маркизе.

– Шли годы. Я была всего лишь одной из многих. Совсем одна. Боялась, что кто-нибудь узнает о тебе, и страдала, не видя как ты растешь.

В отличие от Колетт, которая пользовалась покровительством и советами Веры, королеве пришлось справляться со всем в одиночку. Не вдаваясь в детали, маркиза дала понять нам, как дорого стоила завоеванная ею независимость. Отказ от стабильности, от привычного уклада, от материнства – и все это лишь для того, чтобы вкусить хоть немного от тех плодов, которые считались доступными только для мужчин: свободы и успеха.

– Я слишком поздно обнаружила, что кормилица меня обманывала. Она требовала все больше и больше денег, а когда я хотела увидеться с тобой, она всегда приводила тебя ко мне. На самом же деле она о тебе вовсе не заботилась, но я не знала об этом, пока ты сама мне не рассказала.

Я представила себе, как Вера шестнадцать лет спустя слушает рассказы Колетт о ее несчастном детстве. Сдерживая горе и гнев. И чувство вины. Она оказалась недостойной матерью.

Я вспомнила откровения Колетт о ее встрече с маркизой.

– Я потеряла тебя из виду. Поэтому в тот вечер, в гримерной, не сразу поняла, что это ты. Я не знала о тебе ничего, кроме имени. Но я не смела поверить. Тогда Люпен навел справки. Все сходилось.

Вдалеке снова завыла сирена. Я не могла оторвать глаз от Колетт. Подошла, чтобы обнять ее, но она отстранилась. Горе уступило место гневу.

– Почему? – внезапно взорвалась она. – Почему ты не сказала мне? У тебя была тысяча подходящих случаев. Я была взрослой, я смогла бы понять.

Глаза ее сверкали, тело напряглось, кулаки сжались.

Вера сокрушенно покачала головой.

– Я боялась… Я…

– Ты бросила меня! Ты ничем не лучше своей матери! – закричала Колетт.

Люпен уложил тебя в колыбель и вмешался.

– Прекрати, Колетт. Твоя мать сделала что могла, я был там, я все видел, – сказал он своим глубоким голосом.

– Ты знал! Ты тоже все знал! И ничего мне не сказал! Как мораль читать, ты тут как тут! Но когда дело доходит до применения этой божественной мудрости к самому себе, так тебя и след простыл! Мне противно смотреть на тебя, Люпен!

– Хватит! – воскликнула Тереза своим слабым голосом. – Колетт, твоя мать, конечно, оказалась не на высоте, но поставь себя на ее место! Думаешь, легко признаться дочери, что ты ее бросила?

Я представила Веру, которая узнала в Колетт свою дочь. И она решила молчать. До поры до времени. Взять девушку под свое крыло. Это был единственный способ защитить ее. Убедиться, что она не будет ни в чем нуждаться, подготовить ее к такому ремеслу. Болезни, полиция, соперничество. Она наверняка была в ярости от того, что дочь пошла по ее стопам. Но в те дни независимость дам полусвета была предметом мечтаний многих женщин. Кто мог винить девушку без гроша в кармане за желание обрести свободу? А если бы она узнала, что Вера ее мать, приняла бы она ее помощь?

– Если бы ты только знала, сколько раз я была близка к тому, чтобы все тебе рассказать, – прошептала Вера. – В тот день, когда я впервые пригласила тебя к себе, я хотела во всем признаться. Но не смогла. Я боялась снова потерять тебя. Боялась, что ты меня осудишь. Как я осуждала свою мать. Поэтому я поклялась сделать все возможное, чтобы дать тебе ту жизнь, которую ты заслуживаешь. Я сказала себе, что однажды, когда у меня будет достаточно денег, я дам тебе возможность стать свободной женщиной. Дам нормальную жизнь. Дом, семью, приличную работу.

Внезапно Колетт изменилась в лице. На нем отразился ужас понимания.

– Так вот почему ты пошла к герцогу, – сказала она глухим голосом. – Ты солгала ему, что я больна, только для того, чтобы удержать меня рядом с собой!

Я пришла к такому же выводу. Но не могла в это поверить. Получалась какая-то бессмыслица. Однако Эмильена говорила именно об этом.

– Нет, неправда, – защищалась Вера. – Я…

– Ты не могла смириться с тем, что у меня все складывается лучше, чем у тебя! Что теперь я тебя брошу! – кричала Колетт.

Она была в ярости.

– Да нет же! – воскликнула Вера, выходя из себя. – Неужели ты так ничего и не поняла?

Вдалеке опять завыла сирена. Марсель встревоженно поднял голову.

– Герцог де Монтегю… герцог де Монтегю был опасным человеком.

63

Маркиза встретила герцога де Монтегю в самом начале своей карьеры. Как и многие другие, он стал ее страстным поклонником. Вера не просто была красивой, она поражала воображение.