Паломники. Этнографические очерки православного номадизма

…Прежде чем войти в собор, головной сними убор,
Злые мысли отгони: не нужны тебе они.
Никого не осуждай, помощь нищему подай,
Поставь свечку, а потом осени себя крестом.
Богомыслие храни, лень подальше прогони.
Душой с Богом примирись, о всем мире помолись.
Богомольцев не толкай, к чину в храме привыкай,
Не гляди по сторонам – не полезно это нам. <…>
Слушай пение и службу, разорви с бесами дружбу,
Козни их не принимай, службе Божией внимай. <…>[25]

В комплекс православного этикета включается и умение выстоять службу до конца, а все усилия по воспитанию правильных мыслей и чувств должны привести к тому, что человек «полюбит Божью службу», т. е. воспитает в себе определенную привычку сердца.

Настоятель храма, в который ходит Надежда, принимавший участие в нашем разговоре, говорил, что и дети должны выстаивать службу от начала до конца и что его малолетние чада, включая двухлетнюю дочку, именно так и делают: «стоят, как свечки, и ничего – не жалуются, не ноют». Для него, как и для Надежды, воспитание православного тела – важный способ церковной социализации:

Когда он службу не видит, не слышит и не понимает… Понятно дело, ему будет и пять, и шесть, и девять лет, он будет к храму относиться как к игровой площадке, он так же будет бегать. Но если он пришел в храм вместе с родителями в начале службы, стоит рядом с мамой и рядом с папой, смотрит, как они крестятся-молятся, видит, что перед ним… Они стоят впереди и видят всю службу, да… Все входа, царские врата, алтарь видят, священника видят, хор слышат, да… Они спокойно выстаивают[26].

Итак, успешно воцерковившийся российский православный способен выстоять службу без труда, не страдая. Именно это подчеркивают православные в своих нарративах обращения. Замечу, что в православных общинах за пределами России в храмах устанавливаются скамейки вдоль стен, и на них всегда можно сесть.

Далеко не все паломники способны и, что важнее, готовы выстоять церковную службу. Они охотно будут делать покупки в церковной лавке, ставить свечки к иконам или, если погода позволяет, сидеть на лавочке или другом подходящем месте у церкви, наслаждаясь свежим деревенским воздухом, пока идет литургия – обязательный элемент паломнической поездки. Паломничество предлагает им другие способы пережить путешествие как испытание.

Дискомфорт как испытание

Если в прошлом паломники проделывали свой путь к святыне пешком, преодолевая десятки, а то и сотни километров, и даже могли часть пути проползти на коленях, современные паломники пользуются достижениями прогресса и перемещаются на транспорте. Пожалуй, именно этим автобусники отличаются от другого типа паломников – тех, кто участвуют в многокилометровых пеших крестных ходах в России (см., напр.: [Rock 2012]), или в недавно придуманном польскими католиками Экстремальном крестном пути [Секерски 2016], когда участники, в основном молодые, преодолевают от 30 до 100 км по бездорожью, проходя 14 станций крестного пути Христа, или в также недавно возникшей практике среди шведских лютеран совершать пешие паломничества, в которых проделываемый совместно путь важнее, чем собственно место паломничества [Davidsson Bremborg 2013]. Во всех этих случаях организатором паломничества выступает официальная церковь, и участвуют в них обычно такие христиане, которых мы в этой книге называем прихожанами. Сакральное место, к которому они направляются, является поводом, а не главной целью паломничества, поскольку святость располагается не в трудно досягаемом месте, а в самой паломнической группе: в священниках, которые с ней идут, религиозных символах (хоругви и иконы у православных, кресты в руках католиков) и т. п. Иными словами, такая группа не идет в особое место, чтобы приобщиться к сакральному, как бы она его ни понимала, она переживает «присутствие» священного во время самого своего пути, который должен быть особым: трудным, как в Экстремальном крестном пути, либо красивым или исторически ориентированным, как у шведских лютеран.