Памела или награжденная добродетель

Милади по томъ съ насмѣшкою говорила мнѣ, не изволишъ ли я буду служить крылышкомъ или ношкой отъ курицы. Племянникъ ее сидя захохоталъ во все горло и говорилъ можетъ быть она лутче любитъ заднюю косточку. Я думала сидя какой уродъ родилася отъ Милорда Н: а мать ево сестра была Милорда Даверсъ, послѣ которой онъ очень молодъ остался, и ни какова не имѣлъ воспитанія, этотъ шелапай не умретъ никогда не здѣлавъ какова ни будь возмущенія естлибъ и тогда могла итти въ мою спальню, я бы вамъ партретъ ево описала, какое было это чудовище, кажется молодецъ уже лѣтъ въ дватцать пять ибо ровесникъ моему любезному супругу, но такова лица отвратительнова я во всю жизнь мою не видала, а о разумѣ и спрашивать уже нѣчево.

Налей мнѣ вина рюмку Памела. Милади мнѣ говорила, тогда служанка ее взявъ бутылку хотѣла наливать, не замай Ревекка говорила она, я хочу, чтобъ новая Милади здѣлала мнѣ честь и показала можетъли она встать съ мѣста, а я сидя все молчала.

Слышишъ ли? Она вскричала, налей мнѣ вина рюмку, ты нѣтрогаесся съ мѣста, инъ я встану да тебѣ налью. Я и на то ни чево не отвѣчала, а сидѣла и махалась апахаломъ. Я вижу госпожа моя почотная, что когда я дватцать разъ спрошу, ты однажды только мнѣ за все отвѣчать хочешъ, такъ ли куколка нарядная? Я съ превеликой досады, отодрала только зубами кусокъ отъ моево опахала, а ей ни чево не отвѣчала.

Между тѣмъ племянникъ ее вставъ поднесъ ко мнѣ бутылку и говоилъ: на лей госпожа новобрачная тетушка рюмку, а я буду вашъ разнощикъ. Бутылка и рюмка я отвѣчала въ добрыхъ рукахъ, наливайте сами. Или ты думаешъ сквернавица говорила милади, что то тебѣ невмѣстно налей по должности твоей скорѣя, а буде нѣтъ то я тотчасъ…

Я про себя думала все равно молчать или говорить, за все знать что быть битой, наконецъ осмѣлилась и говорила ей: естлибъ я была такая какъ вы меня признаваете, ябъ не только у стула служить вамъ стала, но и ноги ваши я бы съ радостью мыла, но видя, что вы хотите ругатся такою, которая въ состояніи все то отвратить и быть предъ вами не такъ недостойной, для того и принуждена и вамъ сказать, что не хочу ни чево дѣлать.

Удивленіе ее было безмѣрно, взирая на своево урода племянника и на служанку говорила, что это! дайте мнѣ одуматся, по этому ты непремѣнно думаешь, что жена моево брата.

Вы только одна хотите отнять отъ меня то счастіе, я отвѣчала. Но подлинноль ты думаешь объ ономъ въ правду? Она спросила. То молчитъ, то отвѣчаетъ говорилъ ее племянничекъ, встану я молодой тетушкѣ поклонится.

Не дьяволъ ли тобою владѣетъ, говорила ему Милади, что думаешъ быть ей моею снохою? На этотъ вопросъ государыня моя я говорила, пристойнѣ отвѣчать вашему брату.

Она услышавъ сіе, въ несказанномъ сердцѣ вскочила съ мѣста. Государыня моя говорила ей служанка, вы себѣ больше вреда здѣлаете; естли ее бѣдную обманули свадьбой такъ какъ вы изволили слышать, она больше вашей жалости достойна. Это правда Реввека она отвѣчала, но ее грубости мнѣ не сносны.

Между тѣмъ я хотѣла вытти, но плѣмянникъ ее заскоча сталъ въ дверяхъ. Государь мой говорила я ему, когда господинъ мой проведаетъ ваши со мной поступки, можетъ быть дастъ причину вамъ довольно раскаятся, и сказавъ то отошла прочь и сѣла на окошкѣ.

Чортъ меня возми естли это не вторичной вызовъ на поединокъ сказалъ онъ, по крайней мѣрѣ я радъ тому, что она называетъ ево господиномъ. Вы видите тетушка, что она сама не признаваетъ себя быть замужемъ, и не такъ обманута какъ вы чаете; по томъ подошелъ ко мнѣ и съ ругательнымъ видомъ сталъ на одно колѣно и протенувъ руку говорилъ, тетушка молодая, благослови меня или прокляни, мнѣ все равно только скоряе, чтобъ я не прогулялъ обѣда.

Позолоченая статуя! я съ презрѣніемъ взглянувъ на нево говорила, (ибо у нево по всѣмъ швамъ выкладенъ кафтанъ былъ позументомъ), черезъ дватцать лѣтъ отсюда, когда умъ твой съ лѣтами со старѣется, я вамъ тогда отвѣчать стану, а между тѣмъ шути съ своими лакеями, и сказавъ сіе пошла и сѣла на другое окошко.

Реввека вскричала Милади, это несносно, какая неслыханная дерзость! какъ терпѣть такое ругательство родственникамъ нашимъ, отъ такой мерзавицы безпутмой, и вставъ прямо со стула ко мнѣ по бѣжала; я тогда начела въ правду боятся не имѣя въ нутренной смѣлости. Госпожа Жевкесъ услыша шумъ вошла и говорила, пожалуйте государыня моя не гнѣвайтеся такъ много, а боюсь, что бы сей день не подалъ намъ причины къ непримирительной ссорѣ съ вашимъ братомъ, которой чрезвычайно госпожу мою любитъ.

Молчи ты она отвѣчала, я думаю будучи рождена отъ однихъ родителей съ твоимъ господиномъ, имѣю право дѣлать, что хочу, не слушая дерзскихъ ево служителей.