Память, что зовется империей

Махит приняла решение мгновенно. Она сядет на этот поезд, она найдет подпольного нейрохирурга Двенадцать Азалии, она не смирится с недоступностью памяти и способностей предшественника, если с этим вообще что-то можно поделать. И пусть агенты Тумана знают, на какой поезд они садятся, но они ни за что не узнают, где они сойдут.

– Беги, – сказала она, – сейчас же, – и схватила Двенадцать Азалию за рукав, потащила через платформу к ожидающей гладкой капсуле черно-золотого пассажирского маглева. Оставалось верить, что Три Саргасс побежит за ней, – зараза, как заболело бедро, до сих пор не зажило…

Перед ними легко раздвинулась диафрагма поезда; задвинулась за спиной.

– Наверх, – сказала Махит, и Двенадцать Азалия последовал за ней на второй этаж. Спустя секунду она услышала первое объявление об отправке – «двери закрываются, пожалуйста, отойдите от края платформы», – и надеялась, что Три Саргасс успела, а агенты Юстиции – нет, и…

… и все еще пыталась отдышаться, когда капсула пришла в движение – грациозный беззвучный толчок, совершенно ненавязчивый, и по лестнице поднялась Три Саргасс.

– Они не успели, у них нет билетов, – сказала она. – Смотрите, они на платформе, – и, запыхавшись, упала на кресло. Махит посмотрела. Двое в сером стремительно уменьшались в размерах, пока маглев ускорялся прочь.

– Все это куда экстремальней, чем я ожидала, – сказала Махит, не зная, что еще сказать. Сейчас, когда все… не кончено, но на паузе, она остро осознала, как же ей больно. Не самая лучшая форма для экспериментальной операции.

– Я, Махит, так думаю про всю свою неделю с тех пор, как ты прилетела, – сказала Три Саргасс и отдала билет. Махит прочистила горло, стараясь не рассмеяться.

– Итак, – продолжала Три Саргасс жизнерадостно и решительно, – далеко едем? И есть ли у этого человека имя – или мы продолжаем сюжет про шпионов-любителей и будем ждать на углу с паролем?

– Она известна как Пять Портик, а едем мы в Беллтаун-Шесть, – сказал Двенадцать Азалия, и Три Саргасс прошипела сквозь зубы:

– Шесть, серьезно?

За окнами сияющей мешаниной стали, золота и проводов проносился Город. Махит смотрела на него и слушала их, не стараясь прислушиваться, – что-то вроде культурного погружения мимоходом, а это, как ей было известно по своей психотерапевтической подготовке на Лселе, среди ее самых сильных черт. Теряться – парить в новизне, впитывать, запоминать, когда требуется. Ей нужно было отдохнуть. Ей нужно было успокоиться, насколько возможно.

– Да, Беллтаун-Шесть – она икспланатль без лицензии, где ей еще, по-твоему, жить? В элитном районе? – сказал Двенадцать Азалия. Он как будто оправдывался.

– Если бы мне понадобилась пластическая хирургия, я бы нашла икспланатля без лицензии у тебя же в районе без необходимости ехать на другой конец провинции.

– Найти того, кто согласится вскрыть череп послу, будет малость потруднее, знаешь ли.

Небольшая пауза. Поезд на ходу издавал мягкий гул, повторяющийся перестук на самом краю слуха Махит.

– Я тебе благодарна, Лепесток, – со вздохом сказала Три Саргасс. – Ты же понимаешь, да? Просто… такая неделька выдалась. Спасибо.

Двенадцать Азалия пожал плечами, коснувшись Махит.

– Будешь угощать за это выпивкой до конца года. Ну да ничего. Пожалуйста.

Почти через час поезд покинул Внутреннюю провинцию – сердце Города, единственное место, где, как ожидала Махит, ей придется бывать как минимум в первые три месяца работы на должности посла (а туризм – только когда она обоснуется; далекие сантименты какой-то другой Махит Дзмаре в какой-то другой, более радушной вселенной) – и въехал в провинцию Беллтаун. Сперва заметных изменений не было, не считая состава пассажиров: небольшая разница в этнических группах, показалось Махит: повыше, побледнее Три Саргасс и Двенадцать Азалии. Но понемногу менялась и архитектура, стоило миновать Беллтаун-Один и Три и заехать в Четыре, еще дальше по расширяющемуся вееру районов: здания не стали ниже, но стали темнее, душнее, а постоянный мотив цветов и света, легкая паутина Центрального Города целиком сменилась высокими гнетущими шпилями, испещренными одинаковыми окнами. Они перекрывали почти все освещение.

Махит, привыкшую к узким коридорам станции Лсел, отсутствие синего небосвода странным образом утешало, словно можно перестать следить за каким-то мелким неприятным делом; не помнить о размере неба. Интересно, что об этом думали тейкскалаанцы. Наверняка для них это признак упадка района – когда в одном месте теснится столько людей, загораживая солнце.

Беллтаун-Шесть был застроен еще плотнее – сад из зданий-пик, из серого бетона, темный, стоило только выйти с вокзала. Небо над головой – голубоватый ломтик. Три Саргасс нахохлилась из-за несуществующего холода, и уже одно это с ходу объясняло, как обитатели Центрального Города относятся к этой провинции.

– Как ты нашел эту Пять Портик? – спросила Махит, пока Двенадцать Азалия вел их по узким улицам.

Он пожал плечом.