Память гарпии (СИ)

Наконец белый сполох высветил очертания тела, и Орфин бросился к девушке. И тут же отпрянул. Она лежала неподвижно, шея неестественно выгибалась, запрокидывая голову, а из левой глазницы торчала вверх на полметра алая стрела арматуры.

Орфин не мог пошевелиться. В его руки и ноги точно вонзилась тысяча игл, и он лишь неотрывно смотрел на изувеченное безжизненное лицо. Правый глаз Риты остался открыт и таращился в пустоту. Внимание переключалось с одной стороны головы на другую, и Орфин то узнавал спутницу, то видел нечто совершенно чужеродное. Эти состояния менялись быстрее сердцебиения. Мозг мерцал, не в силах объединить два образа в одно.

— Нет, нет, нет… — наконец зашептал Орфин.

Он медленно опустился на колени рядом с трупом. Дрожащими пальцами взял ее руку. Теплую! Проклятье! Она жива, жива!

— Рита!

Он встряхнул ее за плечи, и голова жутким образом скользнула вверх-вниз по железному пруту.

Орфин закричал.

Он отпустил безжизненное тело и вцепился в собственные руки, шею, корпус. Хотелось содрать с себя кожу, вырвать сердце — хоть что-то, чтоб заглушить!.. Хоть что-то!..

…Он пришел в себя там же. Сидел покачиваясь возле трупа, обнимая сам себя, как ребенка. Восток медленно голубел, и холод забрался под одежду.

Нужно было убираться отсюда. Он не представлял, что будет дальше. Его посадят за убийство? Все ведь решат, что это он ее столкнул. Или нет? И только ему самому так кажется… Как скоро вообще ее здесь найдут? И стоит ли оставлять тело? Мало ли кто здесь теперь тусуется, и что им придет в голову…

Но как снять ее со штыря?.. И куда нести?

Приглушенный, словно зажатый подушкой, голос разума предложил сообщить о смерти властям. Но Орфин не хотел ни с кем делиться своим горем. Всё это случилось с Ритой из-за него, пусть даже не он физически ее подтолкнул. А значит, ему одному нужно закончить ее историю.

Он вспомнил один провал в фундаменте на другом краю заброшки. Он мог бы похоронить девушку там.

Орфин поднялся на ноги, склонился к трупу, крепко обнял и начал аккуратно снимать со ржавой жерди. Не глядеть. Просто потихоньку тащить вверх. Ему в нос ударил ужасный запах смерти, и Орфин уткнулся Рите в грудь, чтоб заглушить это ее духами.

Наконец он освободил голову от пронзившей ее железяки. Тело оказалось неожиданно тяжелым, и Орфину пришлось завалить его себе на плечо и нести так. Он тащил девушку через рассветные сумерки и считал собственное частое дыхание, чтоб снова не впасть в истерику или ступор.