Память осени

Девушка (став серьезной). Странно… Меня привели сюда эти же мысли. Очень захотелось напомнить себе, что Нюрнберг – древний город с прекрасной историей. Что это родина таких людей, как Альбрехт Дюрер, а не только…

Вологдин (подхватывает)… А не только идеологический центр нацизма?

Девушка. Да.

Они какое-то время смотрят друг на друга, затем, смутившись, отводят глаза. Девушка спохватывается, смотрит на свои часы.

Девушка. Мне пора. Меня ждут.

Вологдин. Я могу вас проводить.

Девушка. Спасибо, не стоит. Я знаю дорогу.

Кивнув на прощанье, девушка быстро уходит прочь. Вологдин долго смотрит ей вслед. Придя в себя, быстрым, внимательным взглядом осматривается по сторонам. Подходит к дереву у соседней могилы, запускает руку в дупло. Достав оттуда что-то, прячет в карман и уходит, время от времени проверяя, нет ли слежки.

9. Дворец юстиции. Кабинет в секции советской делегации

Вологдин колдует над бумагами. Входит Савин.

Савин. Ну, закончил?

Вологдин. Да, Сергей Иванович, практически расшифровал…

(Читает).

Заключенных в тюрьме слушают и записывают круглосуточно – в камерах, в столовой, во время свиданий… Сведения о них спецслужбам и следователям также поставляют работающий с заключенными психиатр Гилберт и тюремный врач Келли. В последнее время американцы особенно активно работают с нацистом № 4 Робертом Леем. Они считают, что он может знать, где спрятано золото нацистской партии, так называемое «альпийское золото»… В обмен Лею намекают на свободу и жизнь в Южной Америке… Кот.

10. Дворец юстиции. Кабинет Александрова

Георгий Николаевич Александров, возглавляющий следственную часть советской делегации, работает за столом с бумагами. Это худой, лысоватый мужчина с внешностью классического русского интеллигента. Вид у него замученный, но настроение приподнятое. В кабинет входят Савин и Вологдин.

Савин (шутя). Что, еще не погиб под горами бумаг? Ладно, давай хвались, чего нашел?

Александров. Мы нашли «Барбароссу» – план войны против СССР… Причем, во всех деталях…

Савин. Поздравляю. Они ведь будут доказывать, что это мы готовились напасть на них, а теперь вся их защита рушится… Ты в Москву уже сообщил?

Александров. Готовлю донесение. А у тебя что?

Савин. Американцы затеяли какую-то возню с Леем.

Александров. На предмет?

Савин. Считают, что он может знать секрет «альпийского золота». Лей сейчас выглядит самым подходящим для разработки.

Александров. А Геринг?

Савин. Геринг, по их мнению, пребывает в сумеречно-агрессивном состоянии, с ним потребуется много возни. Неизвестно, сколько времени понадобится и что он потребует взамен. Его не так-то легко запугать. А Лея легко сломить, обмануть. Алкоголик с переломанной психикой, к тому же, он уверен в возможности сотрудничества с американцами…

Александров. Ну, знаешь, в этом они все уверены. Теперь они себя представляют не иначе как светлыми воинами Запада, оборонявших его от коммунистической заразы… Ну и какие предложения?

Вологдин. А вы можете потребовать допроса Лея и задать ему вопрос о золоте?

Александров (улыбнувшись). Все допросы проходят в присутствии американцев. Прямо при них и спросить?

Вологдин. Именно при них! Пусть знают, что у нас тоже есть информация на сей счет.

Александров. Вряд ли к нему сейчас допустят. Он не в камере, а в тюремном госпитале. Когда дело доходит до золота, все ворота закрываются…

Савин (разводя руками). Союзники. Одно слово – второй фронт!

Александров. Ну, мы тоже не все свои тайны демонстрируем…