Память пепла

Ему так много надо ей рассказать. Потом. Столько нужно спросить. Не сейчас…

Жемчужины, поблескивая в рассветных лучах перламутровым боком, катились с распущенных кос и терялись в траве…

– А знаешь, – прошептал он после того, как они оторвались наконец друг от друга. – Пройдет время, и однажды усталый путник, что присядет отдохнуть у реки, найдет их – вот удивится… Наверное, обрадуется.

Арвин перекатывал жемчужину в ладони, но смотрел он не на нее. Он смотрел в глаза любимой. Как будто и не было этих лет…

– И что он будет с ними делать?

– Как что? Соберет в ладонь. Подарит любимой. Вернется домой и скажет: «Посмотри, что я тебе принес».

Вода в реке забурлила, мелькнуло золото чешуи, послышались голоса:

– Риадна! Пора… Ия зовет. Твое время закончилось. Но ты можешь остаться! Если захочешь.

– Нет! – Королева вскочила и бросилась в воду.

Он смотрел, как она уплывает, и не пытался остановить. Не возмущался. Не обвинял. Еще недавно он бросился бы следом. Но сейчас…

Он понимал – любимой нужно время. Принять. Осознать.

Он и Ваду будут ждать свою королеву. Ждать и хранить в сердце счастье. Счастье этого сна…

Марк и Милфорд проснулись первыми, осторожно стряхивая белый снег лепестков, чтобы не повредить. Не нарушить эту удивительную, хрупкую красоту. Им ничего не снилось, зато прибавилось сил.

– Яблоки! Я… я таких крупных никогда не видел! – Юноша вскочил.

– Тише ты… разбудишь. – Водный маг кивнул на Арвина и Таю, усыпанных, будто периной укрытых.

– Что с ними? – обеспокоенно склонился целитель над королем.

– Все в порядке.

– Они… спят?

– Не совсем. Они в междумирье. Такова воля Стихий.

Марк кивнул и привалился к дереву. Он с наслаждением вдыхал сладкий аромат, разлитый по всему саду. Улыбался. Но стихийник чувствовал, как боль ковыряется ржавым болтом в сердце несчастного.

Он знал, что это такое. Знал, что нет спасения от мыслей, нет света в душе. Но ничего. Ничего. Когда-нибудь мальчик найдет Любовь, и она излечит его. Так и будет. А пока надо его показать придворному целителю императора Тигверда. С Ирвином еще никому скучно не было.

Король и чкори очнулись почти одновременно – будто вынырнули из воды. Но если девушка попала в объятия любимого, то Эйш, не успев прийти в себя, наткнулся на коленопреклоненного инквизитора.

– Ваше величество! – Яблони вздрогнули от глухого, наполненного болью голоса. – Мой король! Прикажите – я готов.

– Что?!. – Арвину на секунду показалось, что призраки вновь восстали из пепла.

– Казнь, – терпеливо, как ребенку, пояснил Марк.

– Ты еще скажи, чтобы тебя сожгли!

– Очистительное пламя…

– Нет, Марк. Ты слышал, что я сказал. Костров больше не будет.

– Но как искупить?! – вскричал Марк и закрыл голову руками.

– Ты целитель, – тихо проговорил Милфорд, – у тебя будет такая возможность.

– Смотрите! – крикнула Тая.

Все повернули головы. Со стороны Рассветных гор вспыхнуло марево портала.

– Яблоки!!! – раздался счастливый, звонкий голос Умы. – Тая!

– Осторожнее, не ломайте ветви! – беспокоились мамы. – Не ешьте много, а то разболятся животы!

– Где взять корзины, чтобы все собрать?

– А как сохранить?!

– Сварим варенье, сок сделаем.

– Как много!

– Ах, как красиво! А запах?

– Я столько яблок в жизни не видела! – У мамы Умы горели глаза.

Тая смотрела на женщин лагеря. Они вдруг стали такими молодыми, такими красивыми… Но самой прекрасной из них была та, что не отрываясь смотрела прямо ей в глаза.

– Терра…

– Прощай, чкори, – раздалось в голове, и девушка с венком в золотых волосах исчезла.

Тая знала, что они больше не встретятся, но знала она также и то, что они не расстанутся больше, ибо Терра была во всем – в яблоневом саду, горных реках, цветах, ветре, мягком, пахнущем жизнью черноземе. Чкори наклонилась, взяла горсть земли и крепко сжала в ладони. Прощай, Терра, и… здравствуй!

– Ваше величество! – К Арвину спешили мужчины во главе с Шурром.

Всеобщее возбуждение понемножку стало спадать, его величество выслушал доклады о том, что войска и народ присягнули в верности королю, а инквизиторы либо разбегаются, либо сдаются.

Решено было выступать в поход на столицу завтра на рассвете.

Двое стояли посреди яблоневого сада, запорошенного белыми лепестками.

– Недд…

– Марк…

Милфорд наконец понял, кого напоминает ему лицо инквизитора. Так вот оно что… Тая собирала яблоки с детьми. Он встретился с любимой взглядом, помахал ей рукой и бесшумно подошел к молодым людям.

– Простите за вторжение… Хотите совет?

– Сами разберемся, – огрызнулся Недд.

– Конечно сами! Я жить хочу…

Стихийник ушел, а у каждого из братьев в руках оказалось по палке. Хорошие такие палки. Добротные…

Костер уютно потрескивал, все пили горьковатый травяной отвар и лакомились лепешками с завернутыми в них мелко порезанными яблоками и ягодами, которые удалось собрать чуть дальше, за садом. Детей пытались уложить спать. Яблоки есть запретили – жалобы на животы уже начались.

Шурр не мог скрыть улыбки. Широкая, добрая, искренняя, смущенно пряталась она в густой бороде.