Память Света

Кадсуане и Талаан послали огненные удары. Один из пленных айильцев бросился к Грендаль, загородил ее своим телом и умер, протяжно крича, когда пламя поглотило его.

Сжимая в руке копье света, Авиенда бежала так быстро, что земля сливалась перед глазами. Она вспомнила первую свою гонку, одно из испытаний, чтобы стать Девой. В тот день она чувствовала, как сам ветер подталкивает ее в спину.

На этот раз она не чувствовала ветра. Вместо этого она услышала крики воинов. Крики Айил, которые боролись, казалось, ведут ее вперед. Звук сам понес ее к Грендаль.

И прежде чем Авиенда смогла остановить его, мощное плетение Земли Отрекшейся полетело Авиенде под ноги.

Ей пришлось прыгнуть.

Земля взорвалась. Взрывом ее подбросило вверх, вместе с камнями, которые содрали кожу с ног, и теперь в воздухе за ней тянулись кровавые полосы. Ее стопы были разорваны, кости трещали, ноги горели.

В хаосе летящих камней, она сжала копье из огня и света двумя руками, ее изодранная юбка развевалась. Грендаль взглянула вверх — глаза ее расширились, губы приоткрылись. Она хотела переместиться с помощью Истинной Силы. Авиенда знала это. Женщина задержалась здесь, только потому что, ее метод Перемещения требовал, чтобы она коснулась всех, кого хотела взять с собой, а она не хотела никого оставлять.

Авиенда встретилась глазами с Отрекшейся в тот краткий миг, когда она сама находилась в воздухе, и она увидела там истинную тьму.

Воздух начал искажаться.

Копье Авиенды, достигнув цели первым, погрузилось в тело Грендаль.

Через миг они обе исчезли.

Глава 43 Стеклянное поле

Логайн стоял посреди стеклянного поля, руки сцеплены за спиной. Битва кипела по всем Высотам. Похоже, шаранцы отступали под натиском армий Коутона. И его разведчики только что доложили, что на поле Мериллор по Тени был нанесен сильный удар по всей линии фронта.

— Думаю, мы им вряд ли понадобимся, — сказала Габрелла, как только разведчик ушел. — Итак, ты был прав.

Через связь передалась ее неудовлетворенность и даже разочарование.

— Мне надо позаботиться о будущем Черной Башни, — ответил Логайн.

— Не похоже, что тебя заботит будущее Черной Башни, — сказала она вкрадчиво, почти угрожающе. — Ты ищешь нечто, способное сделать тебя самым сильным в этих землях, Логайн. Ты не можешь скрыть от меня то, что чувствуешь.

Логайн подавил свой гнев. Он не допустит, чтобы они снова сделали его игрушкой в своих руках. Ни за что. Сначала Белая Башня, затем М`Хаэль со товарищи.

Дни пыток. Недели.

«Я стану сильнее всех, — думал он. Ведь это же единственный путь, верно? — Меня будут бояться».

Свет, он сопротивлялся их попыткам поработить его, обратить к Тени… но он не мог не беспокоиться, не сломали ли они что-то внутри него. Что-то в самой глубине. Он поднял, глядя на покрытое кристаллами поле.

Еще один громовой раскат донесся снизу, и некоторые кристаллы раскололись. Скоро все это место разрушится, и скипетр вместе с ним.

Сила.

— Предупреждаю тебя, здешний, — прозвучал неподалеку ровный голос. — У меня сообщение для вашего предводителя. Если для его доставки нужно будет сломать тебе руку, я это сделаю.

«Это шончанский акцент…» — подумал Логайн, повернувшись и нахмурившись. Женщина-шончанка в сопровождении рослого иллианца препиралась с одним из его охранников. Женщина знала, как придать своему голосу внушительности, не повышая его. Ее самообладание показалось Логайну любопытным.

Он подошел, и шончанка посмотрела на него.

— У тебя властный вид, — обратилась она к нему. — Это тебя зовут Логайном?

Он кивнул.

— Амерлин передает тебе свои последние слова, — сообщила шончанка. — Ты должен доставить печати в Белую Башню, чтобы их можно было затем разбить. Знаком будет грядущий свет. Она сказала, что будет понятно, когда это случится.

Логайн поднял бровь. Он кивнул женщине, в основном для того, чтобы отделаться от нее, и направился в другую сторону.

— Ты не намерен этого делать, — сказала Габрелле. — Ты дурак. Эти печати принадлежат…

— Мне, — прервал ее Логайн.

— Логайн, — тихо сказала Габрелле. — Я знаю, что тебе причинили боль. Но сейчас не время для игр.

— Почему бы и нет? Можно ли назвать обращение Белой Башни со мной как-то иначе, нежели большая затянувшаяся игра?

— Логайн. — Она тронула его за руку.

Чтоб этой связи сгореть! Он пожалел, что когда-то принудили ее к этому. Связанный с ней, он чувствовал, что она говорит искренне. Насколько легче была бы его жизнь, если он мог бы по-прежнему относиться ко всем Айз Седай с подозрением.

Искренность. Неужели это будет его падением?

— Лорд Логайн! — позвал стоявший неподалеку Десотель. Аша`ман в звании Посвященного был здоровенным, как кузнец. — Лорд Логайн, кажется, я нашел его!

Логайн отвел взгляд от Габрелле, оглянувшись на Десотеля. Аша`ман стоял около большого кристалла.

— Это здесь, — сказал Десотель, протирая кристалл, пока Логайн приближался. — Видите?