Память Света

Авангард армии, наступавшей на троллоков в проходе, состоял не из шончанских солдат, а из эскадронов лопар и морат`лопар. Стоящий на задних лапах лопар не выше троллока, но значительно массивнее. Лопар, нападая на троллоков, поднимается на задние лапы и режет их своими острыми, как бритва, клыками. Как только сопротивление жертвы слабеет, он охватывает шею троллока лапами и отрывает ему голову. Это доставляет лопару огромное удовольствие.

Лопаров отвели назад, когда горы троллочьих трупов забили весь проход до отказа. Тогда в эту мясорубку запустили стаи корломов — больших, бескрылых, пернатых созданий с длинными изогнутыми клювами, созданными, чтобы кромсать плоть. Эти хищники легко перебирались через завалы трупов к тем троллокам, которые еще сражались, и разделывали их, легко отделяя мясо от костей. Шончанские солдаты практически не принимали участия в этой резне, они только выставили свои пики, чтобы не дать ни одному троллоку сбежать через проход в западной части Высот. Создания, атаковавшие троллоков, навели на них такой ужас, что почти никто из них не побежал в сторону шончанских войск.

Подгоняемые страхом троллоки, спасавшиеся от армии Мэта, преследующей их по пятам, свалились со склона на тех троллоков, которые забили до отказа проход. Монстры карабкались друг на друга, дрались между собой, пытаясь оказаться среди тех немногих, кому удастся выбраться на самый верх этой кучи малы и подышать хоть чуть дольше.

Талманес и Алудра разместили своих драконов так, чтобы весь проход простреливался фланговым огнем, и начали стрелять яйцами дракона в смятенные толпы обхваченных ужасом троллоков.

Все быстро закончилось. Количество живых троллоков сократилось с многих тысяч до считанных сотен. Те, что остались, видя смерть, обступавшую их с трех сторон, бежали в сторону болота, где многих из них утонули на мелководье. Их смерть была менее жестокой, но не менее страшной. Остальным достался более милосердный конец — от стрел, копий и арбалетных болтов, когда они пробивались через болото к сладкому аромату свободы.

Мат опустил окровавленный ашандарей. Он посмотрел на небо. Где-то там наверху скрывалось Солнце, и он не знал, как долго уже он несется с героями.

Он должен поблагодарить Туон за возвращение. Однако он не собирается встречаться с ней лично. У него было такое чувство, что она ожидает, будто он начнет исполнять обязанностями принца, в чем бы те ни заключались.

Только… он чувствовал странную тягу внутри. И она становилось все сильнее.

«Кровь и кровавый пепел, Ранд, — подумал Мэт. — Я же сделал свою долю работы! Ты делай свою!»

Ему припомнились слова Амаресу. «Каждый твой вздох — его заслуга, Игрок».

Но ведь Мэт был хорошим другом, когда Ранд нуждался в нем, разве нет? Почти всегда, правда? Кровь и пепел, нельзя же ждать, что он совсем не станет тревожиться… может, постарается держаться немного подальше… от безумца. Правда?

— Ястребиное Крыло! — окликнул Мэт, приблизившись к герою. — Бой, — он сделал глубокий вздох, — бой уже выигран, верно?

— Ты крепко сшил этот узор, Игрок, — ответил Ястребиное Крыло, величественно восседая на коне. — Ах… что бы я дал за возможность сойтись с тобой на поле брани. Какой был бы великолепный поединок!

— Прекрасно. Чудесно. Я не этот бой имел в виду. Я имел в виду Последнюю битву. Она закончилась, верно?

— Ты задаешь этот вопрос, стоя на дрожащей от ужаса земле, под небом, затянутым тенями? Что подсказывает тебе твоя душа?

А треклятые кости все еще гремели у Мэта в голове.

— Моя душа говорит, что я болван, — простонал Мэт. — Болван и проклятый манекен для тренировок, стоящий и ждущий, когда его будут бить, — он повернулся на север. — Мне нужно к Ранду. Ястребиное Крыло, не мог бы ты оказать мне услугу?

— Говори, Трубивший в Рог.

— Ты знаешь Шончан?

— Я с ними… знаком.

— Полагаю, их императрица очень хотела бы с тобой познакомиться, — сказал Мэт, направляясь прочь. — Если бы ты мог поговорить с ней, я был бы весьма признателен. И если ты это сделаешь, ненавязчиво намекни, что это я тебя прислал.

* * *

— ТЫ ДУМАЕШЬ Я ОТСТУПЛЮ? — спросил Тёмный.

Сущность, которая произнесла эти слова, Ранд никогда не мог полностью постичь. Даже, охватив взглядом все мироздание, он не мог понять Зла.

— Я НИКОГДА И НЕ НАДЕЯЛСЯ, ЧТО ТЫ ОТСТУПИШЬ. Я ВЕРЮ, ТЫ ПРОСТО НЕ МОЖЕШЬ. Я ХОЧУ ЧТОБ, ТЫ УВИДЕЛ, ЧТОБ ПОНЯЛ, ПОЧЕМУ ТЫ ПРОДОЛЖАЕШЬ ПРОИГРЫВАТЬ.

На поле битвы, под ними, пали троллоки, разбитые юным Игроком из Двуречья. Тень не должна была проиграть. Это было лишено смысла. Ведь у троллоков было несравненно больше сил.

И все-таки троллоки сражались только потому, что Мурддраалы их заставляли, а сами по себе троллоки не станут сражаться с более сильным противником, как лиса не будет пытаться убить льва.

Это было одно из самых основных правил среди хищников. Ешь того, кто слабее, чем ты. Беги от того кто сильнее.

Темного захлестнула кипящая ярость, которую Ранд в этом месте ощутил, как физическую силу.