Читаем Памятники русской архитектуры и монументального зодчества полностью

Уже по своему внешнему виду и оформлению этот альбом выглядит совершенно по-другому. Переплет его не кожаный, а картонный, снаружи оклеенный коричневой бумагой (с разводами «под мрамор»); орнаментального тиснения золотом и инициалов «М. К.» на нем нет. Кожей отделаны только углы переплета и корешок, на котором сделана красная наклейка с вытисненным словом «ARCHITECTURA» и цифрой «2» под ним. Титульный лист вообще отсутствует, а нумерация вклеенных довольно небрежно листов (их всего 64, причем листы 1, 4, 66 и 69 отсутствуют) сделана карандашом и, несомненно, гораздо позднее. Да и сами листы значительно отличаются друг от друга по формату, цвету и качеству бумаги, не говоря уже о разнохарактерности их обрамления.

Что касается состава альбома, то бросается в глаза его крайняя неоднородность, «пестрота», в противоположность всем остальным альбомам. Среди его чертежей преобладает храмовая архитектура, представленная в виде планов, разрезов и фасадов различных, в основном безымянных, церквей и колоколен. Кроме того, в нем имеется значительное число графических изображений иконостасов, надпрестольных сеней и надгробий. А в самое начало альбома вклеено несколько гравированных обмеров деталей античных памятников (капители, розетки и пр.), видимо взятых из каких-то французских архитектурных увражей конца XVIII — первой половины XIX в.

В подборе чертежей в альбоме чувствуется какая-то непродуманность, случайность. Чертежи выполнены в очень различной манере и на неодинаковом профессиональном уровне: наряду с превосходными среди них есть и откровенно слабые. Да и расположены они совершенно произвольно и хаотично, без какого-либо стремления к систематизации. В ряде случаев даже планы, фасады и разрезы одного и того же здания оказываются в разных частях альбома. Все это полностью опровергает мнение, что «Смешанный» альбом был создан Казаковым или кем-либо из его помощников в связи с «фасадическим» планом Москвы. Напротив того, возникает предположение, что в него вошли отдельные, имеющиеся «под руками» чертежи, причем сделал это не архитектор-профессионал, а человек, который, видимо, не ставил себе при этом никаких других целей, кроме как переплести находящиеся в его распоряжении листы, даже не задумываясь над их содержанием, над смыслом изображенного.

К сожалению, обстоятельства происхождения «Смешанного» альбома до конца не ясны. В Гос. н.-и. музей архитектуры им. А. В. Щусева он поступил в 1937 г. из Гос. Исторического музея, куда был передан в 1930 г. из Коммунального музея, видимо при его закрытии, со всеми остальными материалами отдела «Старой Москвы». В этот отдел альбом попал в мае 1923 г. из Государственного хранилища музейного фонда № 2 (бывш. Английский клуб)[294]. Предшествующее местонахождение альбома установить не удалось. Очевидно, именно в Историческом музее, куда еще раньше попали все остальные казаковские альбомы[295], он был ошибочно отнесен к их «серии». Этому могли способствовать и два офорта из «Смешанного» альбома с надписями, прямо указывающими, что их автором являлся М. Ф. Казаков,— иконостасы церкви Пречистенского дворца и храма в Рай-Семеновском[296].



Неизвестная церковь из «Смешанного альбома» М. Ф. Казакова. План.

Отдел графики Гос. научно-исследовательского музея архитектуры им. А. В. Щусева.


Почти все находящиеся в «Смешанном» альбоме чертежи храмов, как мы уже отмечали ранее, представляют собой безымянные здания, лишенные каких-либо указаний на их название и местонахождение. Однако исследователи уже сравнительно давно опознали среди них ряд московских и подмосковных усадебных церквей последней четверти XVIII в. Таковы храмы в селах Троицком-Кайнарджи, 1774—1787 гг. (лл. 9, 12 и 18); Пехре-Яковлевском, 1777—1782 гг. (лл. 49 и 76); Яропольце-Чернышевых, 1780-е годы (лл. 82 и 83); Поливанове, 1777—1779 гг. (лл. 56 и 75)[297]. К ним можно присоединить чертежи двух колоколен — церкви Всех Скорбящих на Б. Ордынке в Москве, 1783—1790 гг. (л. 63); церкви в усадьбе Черкизово-Старки, 1780-е годы (л. 20)[298]; при этом изображение последней, одной из немногих, имеет на листе соответствующую надпись: «Фасадъ или видъ колокольни вновь строющейся при церкви Николая Чудотворца, что въ Черкизове»[299].



Неизвестная церковь из «Смешанного альбома» М. Ф. Казакова. План.

Отдел графики Гос. научно-исследовательского музея архитектуры им. А. В. Щусева.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Косьбы и судьбы
Косьбы и судьбы

Простые житейские положения достаточно парадоксальны, чтобы запустить философский выбор. Как учебный (!) пример предлагается расследовать философскую проблему, перед которой пасовали последние сто пятьдесят лет все интеллектуалы мира – обнаружить и решить загадку Льва Толстого. Читатель убеждается, что правильно расположенное сознание не только даёт единственно верный ответ, но и открывает сундуки самого злободневного смысла, возможности чего он и не подозревал. Читатель сам должен решить – убеждают ли его представленные факты и ход доказательства. Как отличить действительную закономерность от подтасовки даже верных фактов? Ключ прилагается.Автор хочет напомнить, что мудрость не имеет никакого отношения к формальному образованию, но стремится к просвещению. Даже опыт значим только количеством жизненных задач, которые берётся решать самостоятельно любой человек, а, значит, даже возраст уступит пытливости.Отдельно – поклонникам детектива: «Запутанная история?», – да! «Врёт, как свидетель?», – да! Если учитывать, что свидетель излагает события исключительно в меру своего понимания и дело сыщика увидеть за его словами объективные факты. Очные ставки? – неоднократно! Полагаете, что дело не закрыто? Тогда, документы, – на стол! Свидетелей – в зал суда! Досужие личные мнения не принимаются.

Ст. Кущёв

Культурология